Михаэль Шумахер

[GEORGGII]

Друзья, если кто то не видел, загляните в блог Лео Туррине

Там есть три любопытных перевода. 

[Хомячище]

Сегодня в оф. подкасте Ф1 будет вещать Сабина. Хорошо бы её послушал кто-нибудь, понимающий английский на слух. Хотя, думаю, по существу она ничего не скажет.

 

Изменено 09.01.2019 14:35 пользователем Хомячище

[Kesha F1]

Сижу слушаю. Она повторяет почти то, что мы знаем - Михаэль очень заботиться о своей личной жизни и не хочет, чтобы кто-то влезал туда, особенно после таких событий.

 

Сабина также говорит, что они постоянно получают пожелания выздоровления Михаэля и поздравления с днём рождения.

[Хомячище]

Подъехал перевод от Sports.ru, Поворот не туда

 

«Михаэль сам выбирал подарки для механиков». Бесценные истории о характере Шумахера 

Рассказаны его менеджером. 

Со стороны семикратный чемпион мира Михаэль Шумахер мог показаться холодным, отчужденным и даже немного надменным. Однако каждому, кто с ним работал — затягивал ремни безопасности, проектировал машины, закручивал болты на колесах и приносил ему утренний кофе — немец внушил фанатичную любовь, верность и преданность. 

Одним из немногих людей, из первых рук знающих, в чем заключался секрет, является Сабина Кем. Ей было 29 лет, когда она впервые взяла интервью у Михаэля на Гран-при Германии 1994 года. Шесть лет спустя она вошла в ближайший круг Шумахера, приняв предложение о работе на должности главы пресс-службы гонщика. Теперь же она и вовсе ведет его дела в качестве менеджера. Она с удивлением обнаружила, что Михаэль оказался совсем не тем «стальным пилотом», образ которого он с уверенностью транслировал миру. Именно об этом Сабина и рассказала в новом выпуске подкаста Beyond The Grid. 

 

  Показать контент

Каким был Шумахер в 1994 году 
«Я впервые встретила его на «Хоккенхаймринге» на Гран-при Германии того сезона. Тогда я работала журналисткой, а местная гонка имела большое значение: впервые немецкий гонщик наконец получил шанс сразиться на титул «Формулы-1». В то время в Германии это было чем-то невообразимым. Когда я впервые его встретила, он произвел впечатление отстраненного, замкнутого и осторожного человека. Но мне понравилась общая сцена «Ф-1» с точки зрения журналиста: на ней присутствовали разные персонажи, и Михаэль Шумахер являлся одним из выдающихся — его качества были заметны уже тогда. 

Самое смешное наблюдение того периода: интервью с британской прессой давались ему проще, чем с немецкой. Думаю, когда пытаешься объяснить что-то на родном языке, то всегда углубляешься в очень конкретные детали, в то же время на чужом языке рассказывать получается проще, потому что не удается вдаваться в настолько подобные нюансы. Поэтому мне казалось, что его интервью на английском звучат сильнее: ведь на немецком он старался выражаться настолько точно, что в конце концов история просто не выходила. Всем был очевиден его мощный характер, но его не так-то просто было раскрыть. В последующие годы все осталось неизменным. 

Михаэль в медиа и в личной жизни был совершенно разным — словно два человека в одном. Он всегда хотел именно такого разделения: показывать всем гонщика-личность, за которой наблюдают и следуют, но при этом всегда стремился сохранить некоторую конфиденциальность и отказывался раскрывать, что в ней. Просто в какой-то момент он осознал, что ему нужна эта личная жизнь, чтобы нормально отдыхать: ведь когда ты постоянно находишься в центре внимания — а Шумахер так или иначе боролся за титул с 1994 по 2006 год, или 12 лет подряд — постоянная публичность сильно утомляет. Михаэль довольно быстро понял, что ему нужно разделять профессиональную и личную жизни, и выполнил идею в фирменном систематичном стиле. 

В личной жизни он был очень добродушным, наслаждался жизнью, радостями, временем с друзьями, делал что-то, над чем потом вся его компания дружно смеялась. Нужно понимать, что он происходил из небогатой семьи, где от него не ждали непременного перехода в «Формулу-1», так что он с детства, с самого начала картинга привык к мысли, что ему постоянно нужно показывать хороший результат, чтобы просто остаться в кокпите. По-моему, он так никогда и не избавился от этой мысли». 

Именно семья помогала ему отдыхать от гонок 
«2000 год был очень трудным с точки зрения давления и разочарования от предыдущих сезонов, и я даже не знаю, что было бы с Михаэлем, если бы он не выиграл тогда чемпионат. Он правда очень много работал в том году. Когда я попала на другую сторону паддока, то увидела множество вещей, которые журналисты обычно не знают. Мне задавали сотни и тысячи одинаковых вопросов каждый гоночной уик-энд. Надеюсь, я не была такой и в моих интервью с ним что-то было, раз Михаэль решил и дальше работать со мной. Кстати, когда я работала журналистом, то занималась не только «Формулой-1», но и писала про олимпийские виды спорта. Впервые со мной связался менеджер Шумахера Вилли Вебер — он не хотел раздувать историю из предложения, и потому сперва спросил, не хочу ли я поработать с Ральфом Шумахером, чтобы сохранить тайну. Я отказалась. 

Когда Михаэль все-таки выиграл на «Сузуке» в том году, я никогда даже не могла представить себе такого эмоционального взрыва. Не от него, не от меня, а от всей команды. Когда он пересек финишную черту, люди в гараже буквально зарыдали. Только когда я увидела это, то осознала в полной мере, как же много титул для них значит и настолько долго они к нему шли. Практически все механики плакали, смахивали слезы, и при этом стыдились своих эмоций и пытались их спрятать — я никогда не видела чего-то более трогательного. Этот момент оказался намного значительнее, чем все, что я себе представляла, и он навсегда останется в моем сердце. 

Тогда еще и прозвучало то самое знаменитое трогательное радиосообщение: «Поцелуйте Коринну за меня!» (жену Михаэля — прим. Sports.ru). Я абсолютно уверена, что все годы неудач в «Формуле-1», предшествовавшие тому моменту, вместе с долгожданной победой только усилили требовательность Михаэля. Он вырос как человек. Ему помогла и свадьба, и рождение детей. 

Отдыхал ли он после завоевания первого титула за «Феррари»? Нет. В личной жизни он и так был довольно расслабленным и специально все делал медленно, чтобы переключиться с «Формулы-1». Но как только дело казалось отдачи, команды или гонок, он моментально забывал об отдыхе. 

Семья безмерно помогала Михаэлю расслабляться. Он с Коринной всегда был замечательной парой, и со временем ничего не изменилось. Когда он приезжал домой, к ней и детям, «Формула-1» уходила на второй план. Семья заряжала его энергией. Но даже среди родных он оставался спортсменом и всегда стремился побеждать даже в семейных теннисных партиях. 

У Коринны было много лошадей, она любила их и скачки. Михаэль не особо ими увлекался, но из-за страсти жены он тоже стремился погрузиться в этот мир. Помню, как он говорил после первого завершения карьеры, что раз Коринна посвятила столько времени его страсти, то теперь хочет посвятить свое время ее страсти». 

Расставание и воссоединение с «Формулой-1» 
«Конечно, уход из Скудерии дался трудно. Команда была его страстью. Дело не только в успехе: конюшня стала группой близких друзей и основывалась именно на личных отношениях. Но с 2004 года Михаэль постоянно жил в режиме «тесты-гонка-тесты-гонка-тесты-гонка» и так далее, причем он выполнял все тесты самостоятельно, поскольку всегда хотел иметь идеальные или близкие к идеальным шины. Такой режим оказался очень выматывающим. К концу 2006 года он мощно «наелся». Тот сезон выдался очень сложным для его физической формы, у него периодически возникали серьезные проблемы с шеей. Но мы не хотели, чтобы все об этом знали, потому что такая информация, очевидно, повлияла бы на развитие ситуации в чемпионате. Но нам стало ясно: в тот момент в самом деле пришло время для завершения карьеры. 

Михаэль совершенно отошел от «формульных» дел, и я увидела его совсем другим. Когда он только объявил об уходе, то в самом начале 2007 года напрямую сказал: «Даже не звони мне ближайшие 6 месяцев. Я не доступен для любых предложений». Он определенно имел в виду именно то, что сказал. Он хотел побыть с семьей и друзьями. На самом деле его никогда не посещали мысли о возвращении — ему вполне нравилось жить вне гонок. Ответственность за повторное разжигание огня в Михаэле полностью лежит на Россе Брауне. Ну и помогли тесты, организованные, когда Шумахера позвали заменить травмированного Фелипе Массу в 2009-м. Михаэль съездил на них, и хоть тогда он и не мог пилотировать болид из-за повреждения, полученного после падения с мотоцикла, он ощутил, что все еще может гонять. 

Но когда он вернулся, очень быстро стало ясно, что ситуация не располагает к его возвращению на первые места. В 2010-м ограниченные ресурсы команды разочаровывали Михаэля, но пришлось смириться и продолжить.. Мне кажется, Шумахеру слишком много пришлось заниматься внутренней борьбой и убеждением нужных людей ради увеличения вложений в команду и превращении «Мерседеса» в большую конюшню. Скорее всего, меня не назвать объективной, но я считаю, что Михаэль в самом деле стал одним из отцом современного успеха «серебряных стрел». Именно он убедил боссов концерна в мысли, что если уж они влезли в «Формулу-1», то должны войти в нее со всей силой. Когда он только вернулся, в самом начале жизни команды, ее будущее еще не определили. Ей управляли как середняком, а не топом. Думаю, Михаэль убедил нужных людей в бессмысленности существовавшей модели. 

Уже в последний сезон Шумахера все стало намного лучше. Если бы он остался еще на год, то новый чемпионат оказался бы намного удачнее. Когда мы обсуждали это, я предложила ему остаться на 2013-й, но он отказался. Он не хотел тратить столько времени в ущерб семье, и это стало главной причиной второго завершения карьеры. Все знали, что в случае участия в еще одном сезоне он бы значительно улучшил статистику. 

С точки зрения физической формы он был уже не так хорош, потому что за годы отдыха открыл в себе способность удерживать концентрацию и без зашкаливающего числа тренировок. Раньше он боялся немного расслабиться, потому что сомневался в себе, в умении концентрироваться при отсутствии постоянного напряжения. Михаэль насладился тремя сезонами в «Мерседесе» на более личном уровне. Ну и уровень давления был уже совсем другим». 

Рабочие отношения с Сабиной 
«Когда Михаэль решил вернуться в «Формулу-1» и подписать контракт с «Мерседесом», для меня это оказалось полной неожиданностью. Ранее у нас было несколько подобных разговоров, но он не проявлял никакого стремления к возвращению, но тот раз я хорошо запомнила. Он позвонил мне и сказал: «Сабина, я только что говорил с Россом. Может, ты подготовишь для меня список «за» и «против» моего возвращения?». Я ответила: «Кажется, в этом нет необходимости, потому что я по твоему голосу слышу, что ты уже все решил». «Нет-нет-нет, – сказал он. – Еще нет, но, может, ты поможешь». Я заявила, что в этом нет смысла — ведь я чувствовала, что он уже все решил. Его настроение всегда можно было уловить моментально. 

Когда Михаэль собирался принять важное решение, он всегда хотел сперва выслушать все возможные нюансы и мнения. Он всегда обсуждал все вопросы с Вилли, он обсуждал их с Коринной, и также он говорил на их счет и со мной. Наши отношения не ограничивались схемой «я даю ему совет, а он ему следует»: он собирал мнения». 

О характере Шумахера и его наследии 
«Михаэль сильно влиял на свое окружение. Он втягивал друзей, знакомых, родных во всякие авантюры. Например, когда он поехал заниматься скайдайвингом в Дубае, то занимался этим весь день, втянул встреченного там Тимо Глока и меня. Ему просто нравилось смотреть, как другие веселятся. Он и сам любил веселиться и всегда пытался поделиться своими чувствами, никогда не забывая убедиться, что всем вокруг весело. Да, в какой-то мере это можно назвать навязчивостью. Но в этом и заключался весь Михаэль: если он начинал заниматься тем, что ему нравилось, он просто не мог остановиться. Не важно, о чем шла речь: скайдайвинг, картинг, тесты, гонки… 

Помню, когда он катал тесты в «Феррари» по пятницам, механики постоянно приходили ко мне по вечерам и спрашивали полушепотом: «Ну сколько еще он будет ездить?». А я всегда отвечала: «Понятия не имею, судя по всему, до завтрашнего вечера». Когда тесты планировались всего на день, но регламент позволял продолжать, Михаэль всегда задерживался на подольше. Когда у него было ощущение, что он может сделать еще что-то, он всегда делал. 

Он и правда жал руку каждому инженеру и механику после каждой гонки. Но он на самом деле наслаждался общением с командой и ребятами, просто потому, что если бы Михаэль не стал гонщиком, то без сомнений пошел бы в механики и работал бы в гоночной или обычной мастерской. Ему просто нравилось это дело. Он никогда не считал себя каким-то особенным и не ставил себя выше персонала. Поэтому механики всегда его любили и ценили его заинтересованность в их работе, а Михаэль спокойно разговаривал еще о семьях. У нас в офисе всегда был длиннющий список дней рождений — он хотел поздравлять каждого члена команды, и нам ежегодно приходилось его обновлять. Еще он всем дарил подарки и пару теплых слов на рождество и каждый год самостоятельно придумывал, кому что купить. Этот процесс казался ему очень важным: Михаэль осознавал собственную требовательность и хотел хоть как-то отблагодарить работавших с ним людей. Он всегда был приветливым, старался не показывать это за пределами команды, поскольку считал, что так он снизит свою конкурентоспособность. Он хотел казаться исключительно атлетичным и гордым человеком. 

Как-то раз он рассказал мне, что при почти всегда перед испытанием чего-то нового у него присутствует плохое предчувствие, и потому он всегда стремится убедиться, что готов на все сто. Только после этого, только после первых успехов в любом деле у него появляется какая-то минимальная уверенность в своих действиях. 

Мы почти никогда не говорили о его соперниках — в основном о команде и окружении. Михаэль просто никогда не готовился сражаться с определенными людьми — его больше волновал вопрос его собственной подготовки, а затем уже по остаточному принципу оставался интерес «что там на треке». Можно сказать, он даже старался как можно меньше говорить о конкурентах, чтобы не позволять им управлять его разумом. 

Был ли Михаэль одиноким? Нет, вообще нет. У него была семья, с Коринной они очень давно уже вместе. Ну и он сохранил множество дружеских отношений еще с детства. Например, с Питером Кайзером, который сейчас помогает сыну Михаэля Мику, – он один из самых близких друзей семьи еще со времен занятия картингом в Керпене. И эти друзья постоянно говорят ему: «Эй, успокойся! Ты, может, и стал звездой, но ты все тот же парень из Керпена, так что заткнись!». Михаэлю это нравится, он знает, насколько ценны такие штуки. Именно поэтому я никогда не скажу, что он был или остается одиноким. 

В чем его наследие? Он вошел в каждую квартиру Германии и всего мира. До него никто не воспринимал «Формулу-1» настолько всерьез, а он принес гонки и свое имя во все гостиные. В Германии к тому же больше ценят первопроходцев — остальные покорители тех же вершин воспринимаются как подражатели. Михаэль как раз оказался таким первым. Именно это ощущение удивления я хорошо запомнила в 94-м: всегда Германия ощутила это. «Вау, у нас, оказывается, есть чемпион «Формулы-1», теперь мы обязаны за ним следить!».

 

Изменено 09.01.2019 17:04 пользователем Хомячище

[Егор]

  В 09.01.2019 в 17:03, Хомячище сказал:

Подъехал перевод от Sports.ru, Поворот не туда

 

«Михаэль сам выбирал подарки для механиков». Бесценные истории о характере Шумахера 

Рассказаны его менеджером. 

Со стороны семикратный чемпион мира Михаэль Шумахер мог показаться холодным, отчужденным и даже немного надменным. Однако каждому, кто с ним работал — затягивал ремни безопасности, проектировал машины, закручивал болты на колесах и приносил ему утренний кофе — немец внушил фанатичную любовь, верность и преданность. 

Одним из немногих людей, из первых рук знающих, в чем заключался секрет, является Сабина Кем. Ей было 29 лет, когда она впервые взяла интервью у Михаэля на Гран-при Германии 1994 года. Шесть лет спустя она вошла в ближайший круг Шумахера, приняв предложение о работе на должности главы пресс-службы гонщика. Теперь же она и вовсе ведет его дела в качестве менеджера. Она с удивлением обнаружила, что Михаэль оказался совсем не тем «стальным пилотом», образ которого он с уверенностью транслировал миру. Именно об этом Сабина и рассказала в новом выпуске подкаста Beyond The Grid. 

 

  Показать контент

Каким был Шумахер в 1994 году 
«Я впервые встретила его на «Хоккенхаймринге» на Гран-при Германии того сезона. Тогда я работала журналисткой, а местная гонка имела большое значение: впервые немецкий гонщик наконец получил шанс сразиться на титул «Формулы-1». В то время в Германии это было чем-то невообразимым. Когда я впервые его встретила, он произвел впечатление отстраненного, замкнутого и осторожного человека. Но мне понравилась общая сцена «Ф-1» с точки зрения журналиста: на ней присутствовали разные персонажи, и Михаэль Шумахер являлся одним из выдающихся — его качества были заметны уже тогда. 

Самое смешное наблюдение того периода: интервью с британской прессой давались ему проще, чем с немецкой. Думаю, когда пытаешься объяснить что-то на родном языке, то всегда углубляешься в очень конкретные детали, в то же время на чужом языке рассказывать получается проще, потому что не удается вдаваться в настолько подобные нюансы. Поэтому мне казалось, что его интервью на английском звучат сильнее: ведь на немецком он старался выражаться настолько точно, что в конце концов история просто не выходила. Всем был очевиден его мощный характер, но его не так-то просто было раскрыть. В последующие годы все осталось неизменным. 

Михаэль в медиа и в личной жизни был совершенно разным — словно два человека в одном. Он всегда хотел именно такого разделения: показывать всем гонщика-личность, за которой наблюдают и следуют, но при этом всегда стремился сохранить некоторую конфиденциальность и отказывался раскрывать, что в ней. Просто в какой-то момент он осознал, что ему нужна эта личная жизнь, чтобы нормально отдыхать: ведь когда ты постоянно находишься в центре внимания — а Шумахер так или иначе боролся за титул с 1994 по 2006 год, или 12 лет подряд — постоянная публичность сильно утомляет. Михаэль довольно быстро понял, что ему нужно разделять профессиональную и личную жизни, и выполнил идею в фирменном систематичном стиле. 

В личной жизни он был очень добродушным, наслаждался жизнью, радостями, временем с друзьями, делал что-то, над чем потом вся его компания дружно смеялась. Нужно понимать, что он происходил из небогатой семьи, где от него не ждали непременного перехода в «Формулу-1», так что он с детства, с самого начала картинга привык к мысли, что ему постоянно нужно показывать хороший результат, чтобы просто остаться в кокпите. По-моему, он так никогда и не избавился от этой мысли». 

Именно семья помогала ему отдыхать от гонок 
«2000 год был очень трудным с точки зрения давления и разочарования от предыдущих сезонов, и я даже не знаю, что было бы с Михаэлем, если бы он не выиграл тогда чемпионат. Он правда очень много работал в том году. Когда я попала на другую сторону паддока, то увидела множество вещей, которые журналисты обычно не знают. Мне задавали сотни и тысячи одинаковых вопросов каждый гоночной уик-энд. Надеюсь, я не была такой и в моих интервью с ним что-то было, раз Михаэль решил и дальше работать со мной. Кстати, когда я работала журналистом, то занималась не только «Формулой-1», но и писала про олимпийские виды спорта. Впервые со мной связался менеджер Шумахера Вилли Вебер — он не хотел раздувать историю из предложения, и потому сперва спросил, не хочу ли я поработать с Ральфом Шумахером, чтобы сохранить тайну. Я отказалась. 

Когда Михаэль все-таки выиграл на «Сузуке» в том году, я никогда даже не могла представить себе такого эмоционального взрыва. Не от него, не от меня, а от всей команды. Когда он пересек финишную черту, люди в гараже буквально зарыдали. Только когда я увидела это, то осознала в полной мере, как же много титул для них значит и настолько долго они к нему шли. Практически все механики плакали, смахивали слезы, и при этом стыдились своих эмоций и пытались их спрятать — я никогда не видела чего-то более трогательного. Этот момент оказался намного значительнее, чем все, что я себе представляла, и он навсегда останется в моем сердце. 

Тогда еще и прозвучало то самое знаменитое трогательное радиосообщение: «Поцелуйте Коринну за меня!» (жену Михаэля — прим. Sports.ru). Я абсолютно уверена, что все годы неудач в «Формуле-1», предшествовавшие тому моменту, вместе с долгожданной победой только усилили требовательность Михаэля. Он вырос как человек. Ему помогла и свадьба, и рождение детей. 

Отдыхал ли он после завоевания первого титула за «Феррари»? Нет. В личной жизни он и так был довольно расслабленным и специально все делал медленно, чтобы переключиться с «Формулы-1». Но как только дело казалось отдачи, команды или гонок, он моментально забывал об отдыхе. 

Семья безмерно помогала Михаэлю расслабляться. Он с Коринной всегда был замечательной парой, и со временем ничего не изменилось. Когда он приезжал домой, к ней и детям, «Формула-1» уходила на второй план. Семья заряжала его энергией. Но даже среди родных он оставался спортсменом и всегда стремился побеждать даже в семейных теннисных партиях. 

У Коринны было много лошадей, она любила их и скачки. Михаэль не особо ими увлекался, но из-за страсти жены он тоже стремился погрузиться в этот мир. Помню, как он говорил после первого завершения карьеры, что раз Коринна посвятила столько времени его страсти, то теперь хочет посвятить свое время ее страсти». 

Расставание и воссоединение с «Формулой-1» 
«Конечно, уход из Скудерии дался трудно. Команда была его страстью. Дело не только в успехе: конюшня стала группой близких друзей и основывалась именно на личных отношениях. Но с 2004 года Михаэль постоянно жил в режиме «тесты-гонка-тесты-гонка-тесты-гонка» и так далее, причем он выполнял все тесты самостоятельно, поскольку всегда хотел иметь идеальные или близкие к идеальным шины. Такой режим оказался очень выматывающим. К концу 2006 года он мощно «наелся». Тот сезон выдался очень сложным для его физической формы, у него периодически возникали серьезные проблемы с шеей. Но мы не хотели, чтобы все об этом знали, потому что такая информация, очевидно, повлияла бы на развитие ситуации в чемпионате. Но нам стало ясно: в тот момент в самом деле пришло время для завершения карьеры. 

Михаэль совершенно отошел от «формульных» дел, и я увидела его совсем другим. Когда он только объявил об уходе, то в самом начале 2007 года напрямую сказал: «Даже не звони мне ближайшие 6 месяцев. Я не доступен для любых предложений». Он определенно имел в виду именно то, что сказал. Он хотел побыть с семьей и друзьями. На самом деле его никогда не посещали мысли о возвращении — ему вполне нравилось жить вне гонок. Ответственность за повторное разжигание огня в Михаэле полностью лежит на Россе Брауне. Ну и помогли тесты, организованные, когда Шумахера позвали заменить травмированного Фелипе Массу в 2009-м. Михаэль съездил на них, и хоть тогда он и не мог пилотировать болид из-за повреждения, полученного после падения с мотоцикла, он ощутил, что все еще может гонять. 

Но когда он вернулся, очень быстро стало ясно, что ситуация не располагает к его возвращению на первые места. В 2010-м ограниченные ресурсы команды разочаровывали Михаэля, но пришлось смириться и продолжить.. Мне кажется, Шумахеру слишком много пришлось заниматься внутренней борьбой и убеждением нужных людей ради увеличения вложений в команду и превращении «Мерседеса» в большую конюшню. Скорее всего, меня не назвать объективной, но я считаю, что Михаэль в самом деле стал одним из отцом современного успеха «серебряных стрел». Именно он убедил боссов концерна в мысли, что если уж они влезли в «Формулу-1», то должны войти в нее со всей силой. Когда он только вернулся, в самом начале жизни команды, ее будущее еще не определили. Ей управляли как середняком, а не топом. Думаю, Михаэль убедил нужных людей в бессмысленности существовавшей модели. 

Уже в последний сезон Шумахера все стало намного лучше. Если бы он остался еще на год, то новый чемпионат оказался бы намного удачнее. Когда мы обсуждали это, я предложила ему остаться на 2013-й, но он отказался. Он не хотел тратить столько времени в ущерб семье, и это стало главной причиной второго завершения карьеры. Все знали, что в случае участия в еще одном сезоне он бы значительно улучшил статистику. 

С точки зрения физической формы он был уже не так хорош, потому что за годы отдыха открыл в себе способность удерживать концентрацию и без зашкаливающего числа тренировок. Раньше он боялся немного расслабиться, потому что сомневался в себе, в умении концентрироваться при отсутствии постоянного напряжения. Михаэль насладился тремя сезонами в «Мерседесе» на более личном уровне. Ну и уровень давления был уже совсем другим». 

Рабочие отношения с Сабиной 
«Когда Михаэль решил вернуться в «Формулу-1» и подписать контракт с «Мерседесом», для меня это оказалось полной неожиданностью. Ранее у нас было несколько подобных разговоров, но он не проявлял никакого стремления к возвращению, но тот раз я хорошо запомнила. Он позвонил мне и сказал: «Сабина, я только что говорил с Россом. Может, ты подготовишь для меня список «за» и «против» моего возвращения?». Я ответила: «Кажется, в этом нет необходимости, потому что я по твоему голосу слышу, что ты уже все решил». «Нет-нет-нет, – сказал он. – Еще нет, но, может, ты поможешь». Я заявила, что в этом нет смысла — ведь я чувствовала, что он уже все решил. Его настроение всегда можно было уловить моментально. 

Когда Михаэль собирался принять важное решение, он всегда хотел сперва выслушать все возможные нюансы и мнения. Он всегда обсуждал все вопросы с Вилли, он обсуждал их с Коринной, и также он говорил на их счет и со мной. Наши отношения не ограничивались схемой «я даю ему совет, а он ему следует»: он собирал мнения». 

О характере Шумахера и его наследии 
«Михаэль сильно влиял на свое окружение. Он втягивал друзей, знакомых, родных во всякие авантюры. Например, когда он поехал заниматься скайдайвингом в Дубае, то занимался этим весь день, втянул встреченного там Тимо Глока и меня. Ему просто нравилось смотреть, как другие веселятся. Он и сам любил веселиться и всегда пытался поделиться своими чувствами, никогда не забывая убедиться, что всем вокруг весело. Да, в какой-то мере это можно назвать навязчивостью. Но в этом и заключался весь Михаэль: если он начинал заниматься тем, что ему нравилось, он просто не мог остановиться. Не важно, о чем шла речь: скайдайвинг, картинг, тесты, гонки… 

Помню, когда он катал тесты в «Феррари» по пятницам, механики постоянно приходили ко мне по вечерам и спрашивали полушепотом: «Ну сколько еще он будет ездить?». А я всегда отвечала: «Понятия не имею, судя по всему, до завтрашнего вечера». Когда тесты планировались всего на день, но регламент позволял продолжать, Михаэль всегда задерживался на подольше. Когда у него было ощущение, что он может сделать еще что-то, он всегда делал. 

Он и правда жал руку каждому инженеру и механику после каждой гонки. Но он на самом деле наслаждался общением с командой и ребятами, просто потому, что если бы Михаэль не стал гонщиком, то без сомнений пошел бы в механики и работал бы в гоночной или обычной мастерской. Ему просто нравилось это дело. Он никогда не считал себя каким-то особенным и не ставил себя выше персонала. Поэтому механики всегда его любили и ценили его заинтересованность в их работе, а Михаэль спокойно разговаривал еще о семьях. У нас в офисе всегда был длиннющий список дней рождений — он хотел поздравлять каждого члена команды, и нам ежегодно приходилось его обновлять. Еще он всем дарил подарки и пару теплых слов на рождество и каждый год самостоятельно придумывал, кому что купить. Этот процесс казался ему очень важным: Михаэль осознавал собственную требовательность и хотел хоть как-то отблагодарить работавших с ним людей. Он всегда был приветливым, старался не показывать это за пределами команды, поскольку считал, что так он снизит свою конкурентоспособность. Он хотел казаться исключительно атлетичным и гордым человеком. 

Как-то раз он рассказал мне, что при почти всегда перед испытанием чего-то нового у него присутствует плохое предчувствие, и потому он всегда стремится убедиться, что готов на все сто. Только после этого, только после первых успехов в любом деле у него появляется какая-то минимальная уверенность в своих действиях. 

Мы почти никогда не говорили о его соперниках — в основном о команде и окружении. Михаэль просто никогда не готовился сражаться с определенными людьми — его больше волновал вопрос его собственной подготовки, а затем уже по остаточному принципу оставался интерес «что там на треке». Можно сказать, он даже старался как можно меньше говорить о конкурентах, чтобы не позволять им управлять его разумом. 

Был ли Михаэль одиноким? Нет, вообще нет. У него была семья, с Коринной они очень давно уже вместе. Ну и он сохранил множество дружеских отношений еще с детства. Например, с Питером Кайзером, который сейчас помогает сыну Михаэля Мику, – он один из самых близких друзей семьи еще со времен занятия картингом в Керпене. И эти друзья постоянно говорят ему: «Эй, успокойся! Ты, может, и стал звездой, но ты все тот же парень из Керпена, так что заткнись!». Михаэлю это нравится, он знает, насколько ценны такие штуки. Именно поэтому я никогда не скажу, что он был или остается одиноким. 

В чем его наследие? Он вошел в каждую квартиру Германии и всего мира. До него никто не воспринимал «Формулу-1» настолько всерьез, а он принес гонки и свое имя во все гостиные. В Германии к тому же больше ценят первопроходцев — остальные покорители тех же вершин воспринимаются как подражатели. Михаэль как раз оказался таким первым. Именно это ощущение удивления я хорошо запомнила в 94-м: всегда Германия ощутила это. «Вау, у нас, оказывается, есть чемпион «Формулы-1», теперь мы обязаны за ним следить!».

 

Душевно и по-домашнему.

 

Про загруженность 2004-06, шею, физподготовку и то что все достало похоже на правду. Значит о 2007-08 речи не было.

 

Зная, что были проблемы с шеей зачем был весь этот фарс в 2009м?

 

То что не остался на 2013й имея возможность-безумно жаль. У команды было 3 победы и 8 поулов. Зря. И не занесло бы на этот проклятый курорт, наверняка.

 

Про наследие невероятно в точку. Он действительно вошёл в каждый дом во всем мире.

 

 

[Хомячище]

В теме личной жизни дали наводку на юбилейную галерею Мишиных фоток от Ауто Бильд. Выходит, что знаменитым сиреневым лосинам (они же бриджи) предшествовали лосины ещё более сиреневые. Возможно они использовались для привлечения противоположного пола в лице Коринны (фото датируется 1990-м годом). Френтцен был не лучше.

  Показать контент

 

 

Изменено 10.01.2019 17:21 пользователем Хомячище

[Лесной]

  В 10.01.2019 в 17:20, Хомячище сказал:

В теме личной жизни дали наводку на юбилейную галерею Мишиных фоток от Ауто Бильд. Выходит, что знаменитым сиреневым лосинам (они же бриджи) предшествовали лосины ещё более сиреневые. Возможно они использовались для привлечения противоположного пола в лице Коринны (фото датируется 1990-м годом). Френтцен был не лучше.

  Показать контент

 

 

 

Просьба здесь опубликовать ссылку. А то в "личной жизни" так и не нашел.

[Хомячище]

  В 11.01.2019 в 11:08, Лесной сказал:

Просьба здесь опубликовать ссылку. А то в "личной жизни" так и не нашел.

я же ответила там

[Лесной]

  В 11.01.2019 в 11:13, Хомячище сказал:

я же ответила там

Пойду искать.

[Лесной]

  В 11.01.2019 в 11:13, Хомячище сказал:

я же ответила там

Нашел. Крутые фото! Спасибо!

[ZeusZee]

Михаэль благославляет и рукополагает. Вот думаю, унести в тему сабжа?

Изменено 12.01.2019 11:48 пользователем ZeusZee

[ZeusZee]

Gallery: All 33 Formula 1 world champions … via @motorsport

[Midnight madness]

 

[enisei]

 

Программа, посвященная 50-летию Шуми на немецком. Телеканал ARD (?)

Гугл-перевод:

"Михаэль Шумахер - мировая звезда. По случаю своего 50-летия 3 января 2019 года Андреас Тролль восстановил карьеру этого исключительного гонщика. Любопытство и решимость Шумахера постоянно развивать свой талант и способности завоевали популярность. Компаньоны помнят его, говоря о ночных переговорах по контракту, неудачах, которые приводили людей в слезы, и популярности, которую редко можно увидеть до и после."

 

Видеоряд  Euronews с интершумом, посвященный Юбилею.

Изменено 19.01.2019 03:44 пользователем enisei

[Хомячище]

«Шуми мой друг». Жан Тодт рассказывает о Михаэле Шумахере. Sports.ru

 

Жан Тодт в свои 72 года остается руководителем «ФИА», проработав до этого 14 лет на посту руководителя команды «Феррари» с 1993 года по 2007 год. Под его руководством Михаэль Шумахер смог установить немыслимые ранее рекорды. Француз с радостью готов вспомнить эти замечательные годы. Голос, который доносится с его мобильного телефона во время интервью, сильный, полный эмоций, иногда ошеломляющий. Рядом с ним неразлучная спутница, малазийская актриса Мишель Йео. Первые слова как раз для нее: «Вы видели Crazy & Rich (Безумно богатые азиаты)? Это был большой успех, вы обязательно должны посмотреть этот фильм». Затем Тодт немедленно входит в мир Михаэля, пилота, который подарил «Феррари» несколько титулов, но также и близкого друга, с которым он находился вместе долгое время и, все еще разделяет его радости и печали. Жизнь Шумахера изменилась 29 декабря 2013 года после несчастного случая на лыжах.

  Показать контент

Президент Тодт, завтра, 3 января, Михаэлю Шумахеру исполнится 50 лет: какое наследие он оставил «Формуле-1»?

«Жизнь состоит из разных периодов – это относится и к Формуле-1. Вместе с Феррари Михаэль добился невероятных успехов – как Льюис Хэмилтон сейчас вместе с Мерседес. В наше время не так просто добиться подобного доминирования в чемпионате, хотя надо отметить, что в прошлом году Феррари и Себастьян Феттель тоже лидировали в обоих зачётах. Что касается Мерседеса, то много лет назад я был в похожей ситуации. Сначала люди устали от того, что Феррари долго не выигрывала, а потом от её побед. В 2003-м люди мне признавались: «Я перестал смотреть Гран-при, потому что победы всегда достаются только Михаэлю!».

Десять лет вместе с Михаэлем: какое самое прекрасное воспоминание?

«Легко – это Гран-при Японии 2000 года, когда мы вернули в Маранелло победу в чемпионате. Последним чемпионом этой команды был Джоди Шектер, выигравший титул в 1979 году. Когда Михаэль поднимался на подиум, то я сказал ему: «Мы выполнили свою миссию, наша спортивная жизнь больше никогда не будет прежней…».

Самые трудные времена?

«Например, гонка в Хересе в 1997 году, когда он потерял свой титул. Михаэль только в прошлом году пришел в команду, если бы он тогда выиграл, то это было бы сенсацией. Инцидент с Култхардом под дождем на Гран-при Бельгии 1998 года. Гонка в Сильверстоуне в 1999 году, где у него отказали тормоза, и он сломал ногу. Гран-при Японии 2006 года, где из-за сломанного мотора он потерял свой титул».

Как он заключил контракт с «Феррари» в 1995 году?

«Было очевидно, что после смерти Сенны он должен стать новым лидером. В то время у Феррари были проблемы с шасси, пилотами, двигателем. Поэтому мы решили нанять его, чтобы устранить хотя бы одну переменную. Первым, с кем связался Вилли Вебер (тогдашний менеджер Михаэля), был Ники Лауда, консультирующий команду. Так что я встретил Шумахера вместе с адвокатом Феррари, Генри Питером. Решающие переговоры прошли в моем номере в конце июля 1995 года в Hotel de Paris, что в Монте-Карло. Они длились целых 12 часов. Там было подписано предварительное соглашение. Всякий раз, когда возникала какая-то проблема, то я звонил президенту Лука ди Монтедземоло. Я хотел убедиться, что у меня есть права делать то, что я делал, потому что Феррари не моя собственность».

 

Что стало причиной его ухода из спорта в 2006 году?

По этому вопросу было написано и сказано много глупостей. Как те, в которых говорилось, что я хотел его сохранить, а Монтедземоло вместо этого сосредоточился на Райкконене. Михаэль хотел остановиться, чтобы дать шанс Фелипе Массе, которому он доверял и к которому он испытывал симпатию. Он сказал, что больше не хочет чувствовать на себе все это давление, выполнять все эти обязательства. Только тогда мы позвонили Кими. Шумахеру была предложен роль консультанта, чтобы использовать его имя и опыт, даже если он не имел больше страсти к этому делу. После аварии Массы в Будапеште 2009 года, когда я уже покинул Феррари, я знаю, что Монтедземоло предлагал ему вернуться. Он был готов к возвращению в Формулу-1, но не смог этого сделать из-за травмы, полученной на мотоцикле. Поэтому он хотел вернуться в Мерседес, учитывая наши отношения, спросил мое мнение, даже если решение было уже принято. Я сказал ему, что это лучше, чем любые гонки на мотоциклах».

Когда Михаэль перестал быть просто пилотом, но и стал еще вашим другом?

«Сначала наши отношения были сугубо профессиональными, но уже летом 1996-го они стали ближе. Я помню, что на частных тестах (в Монце), когда многие требовали моего ухода, он сказал, что если я уйду, то он уйдет вместе со мной. Он очень мало знал меня, но понимал, что мы на правильном пути. Я всегда был рядом с ним, когда он оказывался в сложных ситуациях. Я познакомился с его семьёй, и со временем у нас сложились прекрасные отношения. Мы отдыхали семьями. Между нами возникла настоящая дружба. По этой причине, когда он получил травму, а мы отдыхали в это время на Бали, я сел на первый самолет и помчался в Гренобль. Вот так я стал занимать важную роль в его семье».

Он слепо доверял вам...

«Михаэль не тот человек, который вселяет уверенность, но он всегда слушал меня. Это пришло мне в голову, когда я попросил его профинансировать Институт неврологической помощи в Париже. Он просто ответил: «Если вы попросите меня, я последую за вами». Он знал, что если я попрошу у него что-нибудь, то это будет полезно и для него».

Сейчас по инициативе семьи организован фонд Keep Fighting.

«Это инициатива его семьи, за которой последовала Сабина Кем (менеджер и бывший пресс-секретарь Шумахера). Если они меня о чём-то просят, я всегда с готовностью помогаю, если это не противоречит моим обязанностям президента ФИА».

Трогательно было несколько недель назад узнать, что вы вместе смотрели Гран-при Бразилии…

«Эта новость плохо освещена. Вы знаете, что я всегда был осторожен относительной своей личной жизни. Они спросили меня, где я смотрел эту гонку, и я, естественно, сказал, что в доме Михаэля. Вместе с ним я смотрел много гонок до травмы и даже после. Одной из самых болезненных была ситуация в Венгрии 2008 года, когда у Массы отказал двигатель в нескольких милях от финиша, когда он опережал с большим отрывом от Ковалайнена. Я повторюсь, мы смотрели много гонок вместе, и много еще увидим…».

В эти моменты, как вы думаете, Михаэль понимает и чувствует, что происходит в «Формуле-1»?

«Здесь я остановлюсь».

Как часто вы посещаете его?

«Пару раз в месяц».

Какую роль играла и играет в карьере Мика фамилия отца. После победы в «Формуле-3» он в новом сезоне будет гоняться в «Формуле-2»?

«Минимальную роль. Он начинал гоняться в картинге в сопровождении своего отца. Затем он выбрал свой путь. Это нелегко, потому что от него ждут результатов. Начал он в «Формуле-3» плохо, но вот вторую половину сезона провел значительно лучше. Он заслуженно выиграл трудный чемпионат, где было очень много сильных конкурентов. Теперь он решил перейти на следующую ступень. Это должно происходить шаг за шагом».

Кажется, ему суждено стать пилотом «Феррари»…

«Я желаю ему добиться больших успехов. Если его захотят нанять, то это будут уже другие люди. Это больше не моя ответственность».

Согласны с тем, что это главная цель для Мика?

«Нет сомнений в том, что его главная цель – это попадание в «Формулу-1». Но он знает, что ему еще предстоит проделать долгий путь. У него есть все, чтобы этого добиться».

Коринна довольна тем, что ее сын выступает в гонках?

«Да, как и страстью Джины-Марии, дочки, которая увлекается конным спортом. Потому что она видит, что он занимаются тем, что им нравится».

А какая она Коринна Шумахер?

«Коринна необыкновенно скромная женщина, которая всегда отдавала предпочтение семье. С другой стороны, Михаэль всегда мечтал жить жизнью обычного человека, несмотря на свою известность, он почти в этом преуспел, потому что еще до недавнего времени ему удавалось скрывать своих детей. И я добавляю, что его жена стала еще более необыкновенной после инцидента с мужем. Она не отходит от него ни на минуту».

Сегодня в «Формуле-1» доминирует Льюис Хэмилтон. Ты не против того, что он может побить рекорды Михаэля?

«Очевидно, что он придает большое значение рекордам Михаэля, повторяя их. Рекорды – это не чья-то собственность.  Льюис невероятен. Он уже установил рекорд по количеству поул-позиций (83) и выиграл 73 гонки. У него есть машина, за рулем которой он способен побеждать. Если это произойдет, то это будет, безусловно, заслуженно. Даже если я почувствую небольшую ностальгию».

Чего ты пожелаешь Михаэлю в его 50-летие?

«Я не люблю юбилеи и в эти дни нахожусь далеко за пределами Европы, но 3 января позвоню семье Михаэля, а когда вернусь, то повидаюсь с ним. То, что ему исполняется 50, лишний раз подтверждает, что время летит с пугающей быстротой, но нам с ним повезло: мы вместе пережили множество счастливых моментов».

И последнее: мы когда-нибудь узнаем о здоровье Шумахера?

«Я не думаю, что есть причина возвращаться к этому вопросу. Всем известно, что пять лет назад с ним произошел несчастный случай. Он борется и будет продолжать это делать. У него есть своя команда, близкая ему и его семье, которая является исключительной. Все остальное – это частная жизнь. Было бы справедливо, если бы это так и оставалось».

 

[OLMI]

[OLMI]

https://vk.com/video-79148512_456245779

[Vehicross]

Мик в ROC опередил Себа, здорово опять слышать от комментаторов фамилию Шумахер!!! 

 

[OLMI]

С главной

  Цитата

Шлемы Сенны и Шумахера выставлены на торги

6 февраля в Париже на аукционе RM Sotheby’s будут проданы предметы, имеющие отношение к трем чемпионам мира: Айртону Сенне, Михаэлю Шумахеру и Фернандо Алонсо.

Среди лотов – шлем Айртона Сенны 1990 года, подарок гонщика своему менеджеру Анджело Парриллы, работавшему с ним в картинге – его стоимость оценивается от 80000 до 120000 евро.

На аукцион выставлен и шлем Михаэля Шумахера с автографом, в котором он финишировал третьим в Гран При Франции в 2005 году. Потенциальному покупателю придется отдать за него от 40000 до 50000 евро.

Задние колеса, стоявшие на Ferrari Шумахера в сезоне 1997 года, когда тот сражался за титул с Жаком Вильнёвом и проиграл его в финальной гонке сезона в Хересе. По оценкам за них могут заплатить от 4000 до 5000 евро.

Примерно столько же придется отдать за лонжерон заднего антикрыла Benetton 1994 года, на котором Шумахер выступал в Гран При Австралии и завоевал первый титул. Лонжерон был снят с его машины после аварии в квалификации и оценивается в 3000-5000 евро.

На продажу выставлен руль, использовавшийся Михаэлем Шумахером в 1993 и 1994 годах, в частности в Гран При Монако, Сан-Марино, Испании и Великобритании 1993 года. Стоимость руля с автографом семикратного чемпиона составит от 2000 до 3000 евро.

Ещё один лот – гоночный комбинезон Фернандо Алонсо 2006 года, то есть времён его выступлений в Renault. Считается, что этот комбинезон он одевал на встречи с прессой. В комплекте с ним продаются перчатки и гоночная обувь, и за всё это придется заплатить 2000-3000 евро.

 

[Джентльмен Удачи]

 

[slavusha]

  В 21.01.2019 в 06:46, Vehicross сказал:

Мик в ROC опередил Себа, здорово опять слышать от комментаторов фамилию Шумахер!!! 

 

Ухты как хорошо нос зацеливает в повороты и потом филигранно точно корму переставляет. Прямо раллист.

Изменено 22.01.2019 13:06 пользователем slavusha

[Джентльмен Удачи]

 

[Джентльмен Удачи]

 

[Хомячище]

  В 22.01.2019 в 13:47, Джентльмен Удачи сказал:

 

 

АиМ вконтактике уже залили)

[Егор]

Нэвэр Син бифо.