В эти дни, напряженно и с любопытством ожидая заседания Ассамблеи ФИА, которое пройдет 3 июня в Париже, мы, по сути дела, присутствуем при финале одного из самых драматичных разводов в истории бизнеса и автоспорта. Куда там Абрамовичу с его жалкими несколькими миллиардами, которые достались его жене - за 30 лет эта парочка заработала куда больше, каждый день, по сути, играя в рулетку и регулярно ставя на "зеро". Речь о Бернарде Экклстоуне и Максе Мосли. Ниже я попытаюсь проанализировать, какой путь прошли эти два человека и как они изменили мир вокруг себя... Это фантастически успешное сотрудничество началось в конце 70х, когда Макс решил продать свою не слишком успешную конюшню Марч, а Берни понемногу становилось тесно в кресле руководителя команды Бребем. Власть и деньги - вот два базовых императива, вокруг которых крутится весь мир бизнеса. Деньги приводят к власти, а власть дает неограниченные возможности по зарабатыванию денег. Они быстро это поняли. Формула 1 понемногу выходила из романтического подросткового возраста, в котором пребывала в 60е и отчасти - 70е годы. В чемпионате начали появляться концерны - Рено, БМВ, Альфа ромео - а эти ребята привыкли к наличию твердо установленных правил игры, прописанных полномочий и прав. С этим в "Большом цирке" в те времена было не слишком хорошо. Конструкторы использовали невероятный полет фантазии, внедряли самые фантастические идеи, вроде турбомоторов, вентиляторов, воздававших разрежение под машиной, пневмоподвесок, трехосных шасси и прочих самых невероятных технических решений, благо Регламент был весьма лоялен, а количество вольных трактовок его - неисчислимым. И что самое важное - не было жесткой руки, которая следила и карала бы отступников, создавая те самые понятные правила игры, которые так любят большие дяди из больших корпораций, за которыми стоят большие деньги. В этот самый момент Берни Экклстоун, уже начавший прибирать к рукам власть в F1CA - Ассоциации Конструкторов Ф1 (Formula1 Constructors Association) - вышел в ней на первые роли и стал ее исполнительным директором. Макс Мосли же занял должость юрисконсульта. Союз, обещавший стать дьявольски успешным, был заключен. Берни было 46 лет, Максу - 38. Оба были честолюбивы, деятельны и амбициозны. Макс тогда сказал - "вместе мы составляем весьма грозную комбинацию". И это было правдой - их планы были столь же амбициозны, как и они сами. Формулу 1 ждала "эпоха Экклстоуна" Берни, прирожденный бизнесмен, быстро понял, что приход корпораций и растущее внимание телевидения, сулит баснословные барыши. Но чтобы окучить их, нужно было застолбить самый сладкий кусок для себя. И тут незаменимым стал гениальный юрисконсульт - Макс Мосли. До судьбоносных слов Берни: "Формула один - это моя интеллектуальная собственность" сладкой парочке предстояло пройти длинную и тяжелую дорогу. Первое, что сделал Берни на новом посту - это убедил членов FOCA (цифру "1" в названии заменило слово One) в том, что владеть телевизионными правами должны они - то есть, команды Ф1. А поскольку такие вопросы владельцев команд интересовали мало, то они с радостью доверили Берни непростую миссию донести эту идею до остального мира. Вот это уже было гораздо сложнее. FOCA, по сути, заявила свои права на все денежные потоки, которые проходили через Ф1. Была предпринята попытка централизовать контракты пилотов, организаторов Гран-При, лицензии на вещание и освещение гонок, даже размеры призовых. Борьба была нешуточной, и в ход пошли такие немыслимые ныне приемы как бойкоты, шантаж и отмена гонок. Несколько Гран-При были выкинуты из чемпионата только потому, что их организаторы оказались слишком строптивы и не прогнулись под FOCA. Зато кто теперь вспомнит, что когда-то Гран-При Испании проводился в Хараме? Однако деньги - это не всё. Берни нужна была еще и власть - чтобы не зависеть ни от кого. И здесь ему пришлось столкнуться с противником куда более сильным и влиятельным - президентом FISA (Federation Internationale du Sport Automobile - позднее FIA) Жаном-Мари Балестром. Берни сделал попытку освобидиться из-под опеки FISA и таким образом развязал кровопролитную войну, в которой все средства были хороши - дошло даже до шпионажа и обвинений Балестра в связях с фашистами (ничего не напоминает???) в годы Второй Мировой. Несколько Гран-При было сорвано, и чемпионат (а значит, и доходы от него) оказались под угрозой. Кроме того, Балестру, облдавшему весьма широкими связями, как политическими, так и в мире автоспорта, удалось перетянуть на свою сторону влиятельнейшего в Ф1 человека - Энцо Феррари -а с ним и влиятельных спонсоров - Shell и Marlboro. И Берни решил сменить тактику. Между FOCA и FISA был заключен мир, Берни стал вице-президентом FISA, а его лучший друг - Макс Мосли - получил должность председателя одной из комиссий Федерации. Мосли же стал автором первого Договора Согласия, закрепившего статус кво в Формуле-1. Спустя несколько лет Берни, ставший в одночасье близким другом Балестра, сумеет за его спиной договориться с большинством из членов Федерации - и француза с треском прокатят на очередных президентских перевыборах 1991 года, которые по замыслу Балестра, должны были стать для него пустой формальностью. Новым президентом ФИА стал.... Макс Мосли, давний друг Экклстоуна, а Балестру предложили пост Почетного Президента, то есть, по сути, свадебного генерала. С преобразованием FISA в FIA Мосли повторно переизбрался на этот пост. Чемпионат оказался под полным контролем сладкой парочки Экклстоун-Мосли. С тех пор эти два имени становятся неразлучны. Мосли теперь работает на два фронта. Как Президент ФИА он борется за повышение безопасности чемпионата, а как ставленник Экклстоуна - за рост его популярности. В 94 году Экклстоун убеждает Мосли, что команда Бенеттон не должна быть наказана за удаление топливного фильтра - потому что иначе чемпионат потеряет интригу - и FIA принимает беспрецедентное решение - команда, над которой нависла угроза дисквалификации, признается виновной, но не наказывается (знакомая формулировка, правда?). Проходит несколько лет - Берни решает встряхнуть чемпионат - и Мосли вводит правила о псевдосликах и узких машинах. Тогда же Берни решает, что на каждой машине должна стоять видеокамера - и эта идея сразу находит поддержку FIA - ведь это позволяет вести запись всех аварий.... А стоило один раз Жаку Вильневу попытаться сказать, что чемпионат управляется людьми, далекими от автоспорта, как ему сразу же намекнули, что он, чемпион Индикар и Формулы-1, ценен лишь до тех пор, пока покладист и приносит в чемпионат деньги - и канадец взял свои слова обратно.... Однажды Берни, шутки ради, позвонил Эдди Джордану и сказал, что тот исключен из чемпионата. И тому даже не пришло в голову, что исключить команду из чемпионата может только FIA - но никак не держатель телевизионных прав... Вот она, полнота власти, которую аккумулировали в своих руках эти два человека. Нельзя не признать - эта комбинация логики и предпринимательского чутья оказалась невероятно эффективной, принеся Чемпионату миллиарды долларов и превратив Большой Балаган в Большой Цирк - феерическое шоу, в котором крутятся баснословные суммы. Нельзя сказать, чтобы этот механизм по штамповке денег не привлекал внимание властных структур - однажды Европейская антимонопольная комиссия заинтересовалась деятельностью Берни и его связями с Максом. Однако чиновники из еврокомиссии быстро обломали зубы - сначала их завалили жалобами и петициями, а затем ее председатель и вовсе обнаружил в один прекрасный день, что он более не является председателем, а Комиссию возглавляет куда более лояльный к Ф1 человек. Со стороны подобный симбиоз денег и власти, такой способ "решать дела" выглядит однозначно и имеет весьма нелицеприятное название - КОРРУПЦИЯ. То есть, принятие должностными лицами решений с позиции их финансовой выгоды. Однако не стоит подходить к этому явлению с обычной мерной линейкой. То, что в словаре именуется "коррупцией", для этих людей является повседневной нормой, способом "решать вопросы", естественным и привычным положением вещей, теми "понятиями", по которым живет Ф1. Это то, что Деннис как-то назвал "Пиранья-клубом", внутри которого свои законы, которые человеку со стороны могут показаться дикими и вопиюще абсурдными. Но невозможно отрицать - эта система штампует деньги быстрее, чем любой печатный станок Гознака... В серезине 2000х годов перед чемпионатом встает угроза развала. Концерны, оккупировавшие Ф1 и вкладывающие в нее сотни миллионов долларов, начали подумывать, что диктат FIA и методы, которыми управляется чемпионат, не соответствуют их интересам. Регулярная смена правил, регламентов и та манера, в которой FIA продавливала свои решения, перестала устраивать производителей. Как ни много денег производила Формула1 денег, но покрыть все расходы автоконцернов она не могла. Перед Формулой встала угроза проведения альтернативного чемпионата. И вновь на помощь FIA пришел Экклстоун, который, проведя ряд сеператных переговоров, заручился поддержкой ключевой команды - Ферарри - и поставил концерны перед перспективой развала - и они были вынуждены признать, что не смогут организовать свой чемпионат лучше. Доходы Берни и репутация FIA были спасены. Однако теперь встает логичный вопрос - как же могли рассориться эти два человека, достигшие столь многого вместе, чье сотрудничество позволило создать эффективнейшую систему, работающую на благо всех сторон? Как мне кажется, корни этого разлада следует искать в Шпионском Скандале, потрясшем Формулу-1 в 2007 году. Точнее, не в нем самом, а в том, как разошлись интересы Экклстоуна и Мосли в этой эпопее, длившейся почти полгода. Конечно же, дело не в уроне репутации чемпионата, о которой много говорилось. В конце концов, слишком грязного пиара не бывает, и скандал в конечном итоге, выграл на руку популярности Формулы-1. Дело в тех отношениях, которые Мосли питал к Рону Деннису. Еще в 91 году Мосли строил свою президентскую кампанию на том, что Балестр-де потакает своему соотечественнику Просту, который не получил никакого порицания за столкновение с Сенной в решающей гонке 89го года. Мосли тогда говорил, что борется за справедливость. И в этом плане они с Деннисом были своего рода союзниками - ведь Айртон был пилотом и любимчиком Денниса. И Рон немало способствовал восхождению Мосли на Олимп. Однако впоследствии отношения Рона и Макса изрядно попортились. Деннис несколько раз едва не срывал подписание Договора Согласия в 97 году и неоднократно открыто оппонировал Максу. В конце концов, Деннис стал личным врагом для Мосли, который крайне не любит, когда кто-то покушается на его авторитет. И Шпионский скандал, когда команда Денниса "засветилась" по полной программе, стал для мстительного Макса чем-то вроде шанса на реванш. Вне всякого сомнения, за те фокусы со шпионажем, команда должна была понести суровое наказание, однако первое заседание Совета FIA не смогло найти 100% обличающие улики, а Рон искусно защищался, представив команду невинно оклеветанной, а Кофлена - единственной паршивой овцой. FIA была вынуждена снова применить свое любимое определение "виноваты, но ненаказуемы". Однако на этом Макс не успокоился, и продолжил раскручивать дело, выявив целый ряд важных улик, которые и привели заинтересованные стороны, включая Берни, Макса, Рона и других, в Париж во второй раз - 13 сентября. Вот это уже выходило за рамки принятых в Пиранья-клубе правил игры, согласно которым такие вопросы следует решать в узком кругу, не вынося сор из избы. Иными словами, такое развитие событий бросало тень на весь бизнес Экклстоуна и ставило под угрозу его планы, в том числе - по выращиванию новой молодой звезды. Если тогда, в 94, Берни смог убедить Макса, что молодое дарование не должно пострадать, то теперь Мосли, одержимый жаждой мести, было уговорить гораздо сложнее. В итоге судьбу соотечественника Берни спасти удалось, благодаря обещанию, выданному Максом о том, что он не будет преследовать гонщиков, если они дадут показания против Рона - как мы видим, Мосли любой ценой хотел отправить Денниса в отставку. Мы все помним, как посреди заседания 13 сентября из дверей штаб-квартиры FIA вышел некто и заявил, что Макларен дисвалифицирован, повергнув на несколько минут весь автоспортивный мир в шок. Скорее всего, именно таким было решение Мосли, который как и всегда, выступал на этом Совете и как судья, и как председатель. Однако такое решение категорически не устраивало Экклстоуна. Если для Мосли Деннис был личным врагом, то для Берни - одной из его ненаглядных несушек, исправно производящих золотые яйца. И позволить своему давнему другу зарезать такую ценную курицу, Берни никак не мог. Он употребил все свое влияние и силу уговоров, чтобы заставить Мосли и Совет FIA принять иное решение. Штраф, в итоге назначенный Максом, лучше чего бы то ни было говорит о том, как дорого далось Берни это решение. В итоге все остались более или менее довольны. Рон остался в чемпионате после беспрецедентного дела, Берни сохранил команду в чемпионате, а Макс получил кое-какое моральное удовлетворение. Однако, как мне кажется, после этого случая Берни решил, что Мосли стал ему слишком дорого обходиться. Впервые их интересы сошлись в клинч - и это стоило Экклстоуну слишком больших финансовых потерь. Он понял, что Макс способен и в дальнейшем оказать ему, Берни, достойное сопротивление, а значит, его пора устранять. Тем более, что Берни давно не устраивали некоторые пункты т.н. "столетнего договора", по которому Берни получал все права на Ф1 до 2099 года. Тут-то как нельзя кстати и пришлись нетрадиционные увлечения Макса. Учитывая масштабность акции и вовлеченность британской разведки MI6, у меня нет сомнений, что единственный человек, способный провернуть такую акцию и остаться живым - это сам Берни. Ни у кого более не хватит связей, влияния и смелости осуществить наезд на столь крупную фигуру, как Макс. И Мосли это понял - в последние недели он попытался заявить, что акцию против него спланировал и осуществил Берни, однако возможностей доказать это у него, как я понимаю, нет. И это значит, что 3го июня Мосли предстоит самый жестокий бой со времен войны c FISA, и если он хочет устоять, ему придется выложить все тузы, что у его есть в рукаве. Прямо скажем, шансов у него немного - ситуация напоминает процедуру смещения Балестра, которую сам Макс провел 17 лет назад. Но кто знает - возможно он припас несколько сюрпризов..... Не думаю, что он сдастся просто так - не та натура....
