Экклстоун & Мосли

[Matt_uza]

По-моему, всё, что Хэм сделал для Формулы - заставил болеть против себя почти всех, таким образом объединив почти все лагери болельщиков

+1000

ну наверное Берни в своей Британии как в танке)

[Kimi Hamilton]

имхо по поводу высказывания про хэма - как отличный бизнесмэн Берни делает всё правильно

раскручивает продвигает а потом считает деньги...если бы не было хэма в этом сезоне то берни пришлось бы его придумать - надо поддерживать число зрителей на прежнем уровне после ухода миши

по поводу того что кими и алонсо ничего не сделал для ф1 даже берни знает что это не так ...

но опять же этими заявлениями лишний раз приковывает к сибе и к чемпионату дополнительное внимание.

эффект на лицо в местном масштабе - после этого высказывания вы сразу же создали тему про него...

[ldv2007]

то, что описал Тынц, было в 2000, а то, что описал ты, было в 2001.

в 2001,это когда Ральфуша летал,насколько мне помнится?

[6OPODA]

судя по последнему высказыванию берни у него уже старческий маразм.. ниче против него не имею кроме того шо не перевариваю энглишменов...но настока залесть в бутылку памоймо здравомыслящий человек не может...

[Wise]

хах +1

Интересно будет услышать, что скажет Берни, если Хэм не станет чемпионом

Да он сейчас больше, чем кто ни было рад его сходу в Китае, ибо рейтинг ГП Бразилии будет до небес, соответственно бизнесмен Берни только выиграет. Кто бы ни был чемпионом,Хэм уже раскручен, как никто, так что Берни уже взял банк.

[Марат]

круче Берни только Стоддарт жжот..

надо быть честными - мы сами выбрали себе это увлечение.

[Гость]

в 2001,это когда Ральфуша летал,насколько мне помнится?

Он самый.

[Turmalina]

Устроит индивидуальный заезд...с участием одного Гама и зачетом ему всех очков за 8 мест.

+1

Ага, ведь это именно тот чемпион который им нужен, остальные свободны

[Mirrodin]

К Берни всегда относился очень хорошо, уважал. Относился лучше, чем к Максу Мосли... но в этом году все изменилось...

[AndyT]

(ldv2007 @ 08.10.2007, 21:36)

в 2001,это когда Ральфуша летал,насколько мне помнится?

Он самый.

Не Ральф, а Жак Вильнев летал. И это колесом от его машины маршала задело.

Что до Берни, то при всей одиозности его суждений и парадоксальности фигуры он очень много сделал для Ф1, это стоит признать. А то, что про Хэма так сказал - так это чистый бизнес...

[Олег Л]

Зло - не зло, а чем будет Ф-1 после Берни - большой вопрос.

Иной раз старое и хорошо знакомое зло - лучше нового.

[breetva]

Кими Райкконен: "Знаете, мне все равно, что говорят другие".

Фернандо Алонсо был более многословен: "Каждый имеет право на собственное мнение. Я — профессионал, у меня есть контракт, обязывающий выходить на старт и работать со спонсорами — как и у всех нас. Берни считает, что я ничего не сделал для спорта, но я делаю все, что могу, и популярность Формулы 1 в Испании позволяет считать эту работу успешной. В будущем я все же попробую изменить мнение Берни".

возникли аналогии Кими-Волк, Алонсо-Собака.

[alex-lawyer]

мда.... после высказывания о Райкине и Фонце уважение к этому человеку падает ниже плинтуса...

ему уже мало того, что все будут счиатать титул Хэма притянутым. он мог просто сказать, что Хэм тот чемпион, который нам нужен и все. зачем было прибавлять эту фразу про Райкина и Фонца? что этот шахтер сделал для ф1?!

Берни своими фразами создаст армию фобов.....

[6OPODA]

ваще такое впечатление шо берни после этого сезона намереваеццо свалить на покой передав управление делами комут исчо.. и закончить свое правление в формуле британским чемпионом.. получить рыцарское звание (если исчо не получил) и сорвать куш... типа сделаной ставки на победу хема в размере половины своего состояния через подставную контору

[Гость rainman]

Это я спрашивал в другой теме, но к этой больше подходит посему просто копирую

1)Болельщики, кто-нибудь знает, что имел ввиду Берни, когда говорил, что шакаладный заяц афигительно много сделал для Ф1(вероятно как и сам Берни), а всякие недоделанные алонсы и кими тока воздух портют.

1 Что он такого сделал(кроме того что он негр)

2 Чего не хватает другим, более заслуженным пилотам, чтобы добиться ласки шефа расположения Берин

2)Британское гражданство согласен... а насчет сенсаций и эксцентричности этого в этом сезоне и без зайца хватало. А вот что же он все таки сделал для Ф1? Мне видится что Берни заполучив первого жернож...кожего пилота решил раскрутить тему... новая формула... уход от консерватизма... новые зрители. Но надолго ли собаке кость. Глядишь через пяток лет чернож...кожести будет мало. Тогда ему подавай пилота гомосека, или черную женщину феминистку, а потом в ход пойдут больные СПИДом и т.п.

А годков через 10 глядишь мы увидим первую Фабрику пез... пилотов с голосовалками и т.п.

[Schumofil]

В эти дни, напряженно и с любопытством ожидая заседания Ассамблеи ФИА, которое пройдет 3 июня в Париже, мы, по сути дела, присутствуем при финале одного из самых драматичных разводов в истории бизнеса и автоспорта.

Куда там Абрамовичу с его жалкими несколькими миллиардами, которые достались его жене - за 30 лет эта парочка заработала куда больше, каждый день, по сути, играя в рулетку и регулярно ставя на "зеро".

Речь о Бернарде Экклстоуне и Максе Мосли.

Ниже я попытаюсь проанализировать, какой путь прошли эти два человека и как они изменили мир вокруг себя...

Это фантастически успешное сотрудничество началось в конце 70х, когда Макс решил продать свою не слишком успешную конюшню Марч, а Берни понемногу становилось тесно в кресле руководителя команды Бребем. Власть и деньги - вот два базовых императива, вокруг которых крутится весь мир бизнеса. Деньги приводят к власти, а власть дает неограниченные возможности по зарабатыванию денег. Они быстро это поняли.

Формула 1 понемногу выходила из романтического подросткового возраста, в котором пребывала в 60е и отчасти - 70е годы. В чемпионате начали появляться концерны - Рено, БМВ, Альфа ромео - а эти ребята привыкли к наличию твердо установленных правил игры, прописанных полномочий и прав. С этим в "Большом цирке" в те времена было не слишком хорошо. Конструкторы использовали невероятный полет фантазии, внедряли самые фантастические идеи, вроде турбомоторов, вентиляторов, воздававших разрежение под машиной, пневмоподвесок, трехосных шасси и прочих самых невероятных технических решений, благо Регламент был весьма лоялен, а количество вольных трактовок его - неисчислимым.

И что самое важное - не было жесткой руки, которая следила и карала бы отступников, создавая те самые понятные правила игры, которые так любят большие дяди из больших корпораций, за которыми стоят большие деньги.

В этот самый момент Берни Экклстоун, уже начавший прибирать к рукам власть в F1CA - Ассоциации Конструкторов Ф1 (Formula1 Constructors Association) - вышел в ней на первые роли и стал ее исполнительным директором. Макс Мосли же занял должость юрисконсульта. Союз, обещавший стать дьявольски успешным, был заключен. Берни было 46 лет, Максу - 38. Оба были честолюбивы, деятельны и амбициозны. Макс тогда сказал - "вместе мы составляем весьма грозную комбинацию". И это было правдой - их планы были столь же амбициозны, как и они сами. Формулу 1 ждала "эпоха Экклстоуна"

Берни, прирожденный бизнесмен, быстро понял, что приход корпораций и растущее внимание телевидения, сулит баснословные барыши. Но чтобы окучить их, нужно было застолбить самый сладкий кусок для себя. И тут незаменимым стал гениальный юрисконсульт - Макс Мосли. До судьбоносных слов Берни: "Формула один - это моя интеллектуальная собственность" сладкой парочке предстояло пройти длинную и тяжелую дорогу.

Первое, что сделал Берни на новом посту - это убедил членов FOCA (цифру "1" в названии заменило слово One) в том, что владеть телевизионными правами должны они - то есть, команды Ф1. А поскольку такие вопросы владельцев команд интересовали мало, то они с радостью доверили Берни непростую миссию донести эту идею до остального мира. Вот это уже было гораздо сложнее. FOCA, по сути, заявила свои права на все денежные потоки, которые проходили через Ф1. Была предпринята попытка централизовать контракты пилотов, организаторов Гран-При, лицензии на вещание и освещение гонок, даже размеры призовых. Борьба была нешуточной, и в ход пошли такие немыслимые ныне приемы как бойкоты, шантаж и отмена гонок. Несколько Гран-При были выкинуты из чемпионата только потому, что их организаторы оказались слишком строптивы и не прогнулись под FOCA. Зато кто теперь вспомнит, что когда-то Гран-При Испании проводился в Хараме?

Однако деньги - это не всё. Берни нужна была еще и власть - чтобы не зависеть ни от кого. И здесь ему пришлось столкнуться с противником куда более сильным и влиятельным - президентом FISA (Federation Internationale du Sport Automobile - позднее FIA) Жаном-Мари Балестром. Берни сделал попытку освобидиться из-под опеки FISA и таким образом развязал кровопролитную войну, в которой все средства были хороши - дошло даже до шпионажа и обвинений Балестра в связях с фашистами (ничего не напоминает???) в годы Второй Мировой. Несколько Гран-При было сорвано, и чемпионат (а значит, и доходы от него) оказались под угрозой. Кроме того, Балестру, облдавшему весьма широкими связями, как политическими, так и в мире автоспорта, удалось перетянуть на свою сторону влиятельнейшего в Ф1 человека - Энцо Феррари -а с ним и влиятельных спонсоров - Shell и Marlboro. И Берни решил сменить тактику. Между FOCA и FISA был заключен мир, Берни стал вице-президентом FISA, а его лучший друг - Макс Мосли - получил должность председателя одной из комиссий Федерации. Мосли же стал автором первого Договора Согласия, закрепившего статус кво в Формуле-1.

Спустя несколько лет Берни, ставший в одночасье близким другом Балестра, сумеет за его спиной договориться с большинством из членов Федерации - и француза с треском прокатят на очередных президентских перевыборах 1991 года, которые по замыслу Балестра, должны были стать для него пустой формальностью. Новым президентом ФИА стал.... Макс Мосли, давний друг Экклстоуна, а Балестру предложили пост Почетного Президента, то есть, по сути, свадебного генерала. С преобразованием FISA в FIA Мосли повторно переизбрался на этот пост. Чемпионат оказался под полным контролем сладкой парочки Экклстоун-Мосли.

С тех пор эти два имени становятся неразлучны. Мосли теперь работает на два фронта. Как Президент ФИА он борется за повышение безопасности чемпионата, а как ставленник Экклстоуна - за рост его популярности. В 94 году Экклстоун убеждает Мосли, что команда Бенеттон не должна быть наказана за удаление топливного фильтра - потому что иначе чемпионат потеряет интригу - и FIA принимает беспрецедентное решение - команда, над которой нависла угроза дисквалификации, признается виновной, но не наказывается (знакомая формулировка, правда?). Проходит несколько лет - Берни решает встряхнуть чемпионат - и Мосли вводит правила о псевдосликах и узких машинах. Тогда же Берни решает, что на каждой машине должна стоять видеокамера - и эта идея сразу находит поддержку FIA - ведь это позволяет вести запись всех аварий.... А стоило один раз Жаку Вильневу попытаться сказать, что чемпионат управляется людьми, далекими от автоспорта, как ему сразу же намекнули, что он, чемпион Индикар и Формулы-1, ценен лишь до тех пор, пока покладист и приносит в чемпионат деньги - и канадец взял свои слова обратно.... Однажды Берни, шутки ради, позвонил Эдди Джордану и сказал, что тот исключен из чемпионата. И тому даже не пришло в голову, что исключить команду из чемпионата может только FIA - но никак не держатель телевизионных прав...

Вот она, полнота власти, которую аккумулировали в своих руках эти два человека.

Нельзя не признать - эта комбинация логики и предпринимательского чутья оказалась невероятно эффективной, принеся Чемпионату миллиарды долларов и превратив Большой Балаган в Большой Цирк - феерическое шоу, в котором крутятся баснословные суммы. Нельзя сказать, чтобы этот механизм по штамповке денег не привлекал внимание властных структур - однажды Европейская антимонопольная комиссия заинтересовалась деятельностью Берни и его связями с Максом. Однако чиновники из еврокомиссии быстро обломали зубы - сначала их завалили жалобами и петициями, а затем ее председатель и вовсе обнаружил в один прекрасный день, что он более не является председателем, а Комиссию возглавляет куда более лояльный к Ф1 человек.

Со стороны подобный симбиоз денег и власти, такой способ "решать дела" выглядит однозначно и имеет весьма нелицеприятное название - КОРРУПЦИЯ. То есть, принятие должностными лицами решений с позиции их финансовой выгоды. Однако не стоит подходить к этому явлению с обычной мерной линейкой. То, что в словаре именуется "коррупцией", для этих людей является повседневной нормой, способом "решать вопросы", естественным и привычным положением вещей, теми "понятиями", по которым живет Ф1. Это то, что Деннис как-то назвал "Пиранья-клубом", внутри которого свои законы, которые человеку со стороны могут показаться дикими и вопиюще абсурдными. Но невозможно отрицать - эта система штампует деньги быстрее, чем любой печатный станок Гознака...

В серезине 2000х годов перед чемпионатом встает угроза развала. Концерны, оккупировавшие Ф1 и вкладывающие в нее сотни миллионов долларов, начали подумывать, что диктат FIA и методы, которыми управляется чемпионат, не соответствуют их интересам. Регулярная смена правил, регламентов и та манера, в которой FIA продавливала свои решения, перестала устраивать производителей. Как ни много денег производила Формула1 денег, но покрыть все расходы автоконцернов она не могла. Перед Формулой встала угроза проведения альтернативного чемпионата. И вновь на помощь FIA пришел Экклстоун, который, проведя ряд сеператных переговоров, заручился поддержкой ключевой команды - Ферарри - и поставил концерны перед перспективой развала - и они были вынуждены признать, что не смогут организовать свой чемпионат лучше. Доходы Берни и репутация FIA были спасены.

Однако теперь встает логичный вопрос - как же могли рассориться эти два человека, достигшие столь многого вместе, чье сотрудничество позволило создать эффективнейшую систему, работающую на благо всех сторон? Как мне кажется, корни этого разлада следует искать в Шпионском Скандале, потрясшем Формулу-1 в 2007 году. Точнее, не в нем самом, а в том, как разошлись интересы Экклстоуна и Мосли в этой эпопее, длившейся почти полгода. Конечно же, дело не в уроне репутации чемпионата, о которой много говорилось. В конце концов, слишком грязного пиара не бывает, и скандал в конечном итоге, выграл на руку популярности Формулы-1. Дело в тех отношениях, которые Мосли питал к Рону Деннису.

Еще в 91 году Мосли строил свою президентскую кампанию на том, что Балестр-де потакает своему соотечественнику Просту, который не получил никакого порицания за столкновение с Сенной в решающей гонке 89го года. Мосли тогда говорил, что борется за справедливость. И в этом плане они с Деннисом были своего рода союзниками - ведь Айртон был пилотом и любимчиком Денниса. И Рон немало способствовал восхождению Мосли на Олимп.

Однако впоследствии отношения Рона и Макса изрядно попортились. Деннис несколько раз едва не срывал подписание Договора Согласия в 97 году и неоднократно открыто оппонировал Максу. В конце концов, Деннис стал личным врагом для Мосли, который крайне не любит, когда кто-то покушается на его авторитет. И Шпионский скандал, когда команда Денниса "засветилась" по полной программе, стал для мстительного Макса чем-то вроде шанса на реванш.

Вне всякого сомнения, за те фокусы со шпионажем, команда должна была понести суровое наказание, однако первое заседание Совета FIA не смогло найти 100% обличающие улики, а Рон искусно защищался, представив команду невинно оклеветанной, а Кофлена - единственной паршивой овцой. FIA была вынуждена снова применить свое любимое определение "виноваты, но ненаказуемы".

Однако на этом Макс не успокоился, и продолжил раскручивать дело, выявив целый ряд важных улик, которые и привели заинтересованные стороны, включая Берни, Макса, Рона и других, в Париж во второй раз - 13 сентября. Вот это уже выходило за рамки принятых в Пиранья-клубе правил игры, согласно которым такие вопросы следует решать в узком кругу, не вынося сор из избы. Иными словами, такое развитие событий бросало тень на весь бизнес Экклстоуна и ставило под угрозу его планы, в том числе - по выращиванию новой молодой звезды. Если тогда, в 94, Берни смог убедить Макса, что молодое дарование не должно пострадать, то теперь Мосли, одержимый жаждой мести, было уговорить гораздо сложнее. В итоге судьбу соотечественника Берни спасти удалось, благодаря обещанию, выданному Максом о том, что он не будет преследовать гонщиков, если они дадут показания против Рона - как мы видим, Мосли любой ценой хотел отправить Денниса в отставку.

Мы все помним, как посреди заседания 13 сентября из дверей штаб-квартиры FIA вышел некто и заявил, что Макларен дисвалифицирован, повергнув на несколько минут весь автоспортивный мир в шок. Скорее всего, именно таким было решение Мосли, который как и всегда, выступал на этом Совете и как судья, и как председатель. Однако такое решение категорически не устраивало Экклстоуна. Если для Мосли Деннис был личным врагом, то для Берни - одной из его ненаглядных несушек, исправно производящих золотые яйца. И позволить своему давнему другу зарезать такую ценную курицу, Берни никак не мог. Он употребил все свое влияние и силу уговоров, чтобы заставить Мосли и Совет FIA принять иное решение. Штраф, в итоге назначенный Максом, лучше чего бы то ни было говорит о том, как дорого далось Берни это решение. В итоге все остались более или менее довольны. Рон остался в чемпионате после беспрецедентного дела, Берни сохранил команду в чемпионате, а Макс получил кое-какое моральное удовлетворение.

Однако, как мне кажется, после этого случая Берни решил, что Мосли стал ему слишком дорого обходиться. Впервые их интересы сошлись в клинч - и это стоило Экклстоуну слишком больших финансовых потерь. Он понял, что Макс способен и в дальнейшем оказать ему, Берни, достойное сопротивление, а значит, его пора устранять. Тем более, что Берни давно не устраивали некоторые пункты т.н. "столетнего договора", по которому Берни получал все права на Ф1 до 2099 года. Тут-то как нельзя кстати и пришлись нетрадиционные увлечения Макса. Учитывая масштабность акции и вовлеченность британской разведки MI6, у меня нет сомнений, что единственный человек, способный провернуть такую акцию и остаться живым - это сам Берни. Ни у кого более не хватит связей, влияния и смелости осуществить наезд на столь крупную фигуру, как Макс. И Мосли это понял - в последние недели он попытался заявить, что акцию против него спланировал и осуществил Берни, однако возможностей доказать это у него, как я понимаю, нет.

И это значит, что 3го июня Мосли предстоит самый жестокий бой со времен войны c FISA, и если он хочет устоять, ему придется выложить все тузы, что у его есть в рукаве. Прямо скажем, шансов у него немного - ситуация напоминает процедуру смещения Балестра, которую сам Макс провел 17 лет назад. Но кто знает - возможно он припас несколько сюрпризов..... Не думаю, что он сдастся просто так - не та натура....

[Max-ML]

По теме фото из журнала, я его уже выкладывал как-то.

Очень хорошо виден характер отношений Берни и Макса.

Изменено 31.05.2008 15:50 пользователем Max-ML

[Заубер]

Спасибо за материал! К этой теме так и просится опрос какой-нибудь.

[Lonesome]

В эти дни, напряженно и с любопытством ожидая заседания Ассамблеи ФИА, которое пройдет 3 июня в Париже, мы, по сути дела, присутствуем при финале одного из самых драматичных разводов в истории бизнеса и автоспорта.

Куда там Абрамовичу с его жалкими несколькими миллиардами, которые достались его жене - за 30 лет эта парочка заработала куда больше, каждый день, по сути, играя в рулетку и регулярно ставя на "зеро".

Речь о Бернарде Экклстоуне и Максе Мосли.

Ниже я попытаюсь проанализировать, какой путь прошли эти два человека и как они изменили мир вокруг себя...

Это фантастически успешное сотрудничество началось в конце 70х, когда Макс решил продать свою не слишком успешную конюшню Марч, а Берни понемногу становилось тесно в кресле руководителя команды Бребем. Власть и деньги - вот два базовых императива, вокруг которых крутится весь мир бизнеса. Деньги приводят к власти, а власть дает неограниченные возможности по зарабатыванию денег. Они быстро это поняли.

Формула 1 понемногу выходила из романтического подросткового возраста, в котором пребывала в 60е и отчасти - 70е годы. В чемпионате начали появляться концерны - Рено, БМВ, Альфа ромео - а эти ребята привыкли к наличию твердо установленных правил игры, прописанных полномочий и прав. С этим в "Большом цирке" в те времена было не слишком хорошо. Конструкторы использовали невероятный полет фантазии, внедряли самые фантастические идеи, вроде турбомоторов, вентиляторов, воздававших разрежение под машиной, пневмоподвесок, трехосных шасси и прочих самых невероятных технических решений, благо Регламент был весьма лоялен, а количество вольных трактовок его - неисчислимым.

И что самое важное - не было жесткой руки, которая следила и карала бы отступников, создавая те самые понятные правила игры, которые так любят большие дяди из больших корпораций, за которыми стоят большие деньги.

В этот самый момент Берни Экклстоун, уже начавший прибирать к рукам власть в F1CA - Ассоциации Конструкторов Ф1 (Formula1 Constructors Association) - вышел в ней на первые роли и стал ее исполнительным директором. Макс Мосли же занял должость юрисконсульта. Союз, обещавший стать дьявольски успешным, был заключен. Берни было 46 лет, Максу - 38. Оба были честолюбивы, деятельны и амбициозны. Макс тогда сказал - "вместе мы составляем весьма грозную комбинацию". И это было правдой - их планы были столь же амбициозны, как и они сами. Формулу 1 ждала "эпоха Экклстоуна"

Берни, прирожденный бизнесмен, быстро понял, что приход корпораций и растущее внимание телевидения, сулит баснословные барыши. Но чтобы окучить их, нужно было застолбить самый сладкий кусок для себя. И тут незаменимым стал гениальный юрисконсульт - Макс Мосли. До судьбоносных слов Берни: "Формула один - это моя интеллектуальная собственность" сладкой парочке предстояло пройти длинную и тяжелую дорогу.

Первое, что сделал Берни на новом посту - это убедил членов FOCA (цифру "1" в названии заменило слово One) в том, что владеть телевизионными правами должны они - то есть, команды Ф1. А поскольку такие вопросы владельцев команд интересовали мало, то они с радостью доверили Берни непростую миссию донести эту идею до остального мира. Вот это уже было гораздо сложнее. FOCA, по сути, заявила свои права на все денежные потоки, которые проходили через Ф1. Была предпринята попытка централизовать контракты пилотов, организаторов Гран-При, лицензии на вещание и освещение гонок, даже размеры призовых. Борьба была нешуточной, и в ход пошли такие немыслимые ныне приемы как бойкоты, шантаж и отмена гонок. Несколько Гран-При были выкинуты из чемпионата только потому, что их организаторы оказались слишком строптивы и не прогнулись под FOCA. Зато кто теперь вспомнит, что когда-то Гран-При Испании проводился в Хараме?

Однако деньги - это не всё. Берни нужна была еще и власть - чтобы не зависеть ни от кого. И здесь ему пришлось столкнуться с противником куда более сильным и влиятельным - президентом FISA (Federation Internationale du Sport Automobile - позднее FIA) Жаном-Мари Балестром. Берни сделал попытку освобидиться из-под опеки FISA и таким образом развязал кровопролитную войну, в которой все средства были хороши - дошло даже до шпионажа и обвинений Балестра в связях с фашистами (ничего не напоминает???) в годы Второй Мировой. Несколько Гран-При было сорвано, и чемпионат (а значит, и доходы от него) оказались под угрозой. Кроме того, Балестру, облдавшему весьма широкими связями, как политическими, так и в мире автоспорта, удалось перетянуть на свою сторону влиятельнейшего в Ф1 человека - Энцо Феррари -а с ним и влиятельных спонсоров - Shell и Marlboro. И Берни решил сменить тактику. Между FOCA и FISA был заключен мир, Берни стал вице-президентом FISA, а его лучший друг - Макс Мосли - получил должность председателя одной из комиссий Федерации. Мосли же стал автором первого Договора Согласия, закрепившего статус кво в Формуле-1.

Спустя несколько лет Берни, ставший в одночасье близким другом Балестра, сумеет за его спиной договориться с большинством из членов Федерации - и француза с треском прокатят на очередных президентских перевыборах 1991 года, которые по замыслу Балестра, должны были стать для него пустой формальностью. Новым президентом ФИА стал.... Макс Мосли, давний друг Экклстоуна, а Балестру предложили пост Почетного Президента, то есть, по сути, свадебного генерала. С преобразованием FISA в FIA Мосли повторно переизбрался на этот пост. Чемпионат оказался под полным контролем сладкой парочки Экклстоун-Мосли.

С тех пор эти два имени становятся неразлучны. Мосли теперь работает на два фронта. Как Президент ФИА он борется за повышение безопасности чемпионата, а как ставленник Экклстоуна - за рост его популярности. В 94 году Экклстоун убеждает Мосли, что команда Бенеттон не должна быть наказана за удаление топливного фильтра - потому что иначе чемпионат потеряет интригу - и FIA принимает беспрецедентное решение - команда, над которой нависла угроза дисквалификации, признается виновной, но не наказывается (знакомая формулировка, правда?). Проходит несколько лет - Берни решает встряхнуть чемпионат - и Мосли вводит правила о псевдосликах и узких машинах. Тогда же Берни решает, что на каждой машине должна стоять видеокамера - и эта идея сразу находит поддержку FIA - ведь это позволяет вести запись всех аварий.... А стоило один раз Жаку Вильневу попытаться сказать, что чемпионат управляется людьми, далекими от автоспорта, как ему сразу же намекнули, что он, чемпион Индикар и Формулы-1, ценен лишь до тех пор, пока покладист и приносит в чемпионат деньги - и канадец взял свои слова обратно.... Однажды Берни, шутки ради, позвонил Эдди Джордану и сказал, что тот исключен из чемпионата. И тому даже не пришло в голову, что исключить команду из чемпионата может только FIA - но никак не держатель телевизионных прав...

Вот она, полнота власти, которую аккумулировали в своих руках эти два человека.

Нельзя не признать - эта комбинация логики и предпринимательского чутья оказалась невероятно эффективной, принеся Чемпионату миллиарды долларов и превратив Большой Балаган в Большой Цирк - феерическое шоу, в котором крутятся баснословные суммы. Нельзя сказать, чтобы этот механизм по штамповке денег не привлекал внимание властных структур - однажды Европейская антимонопольная комиссия заинтересовалась деятельностью Берни и его связями с Максом. Однако чиновники из еврокомиссии быстро обломали зубы - сначала их завалили жалобами и петициями, а затем ее председатель и вовсе обнаружил в один прекрасный день, что он более не является председателем, а Комиссию возглавляет куда более лояльный к Ф1 человек.

Со стороны подобный симбиоз денег и власти, такой способ "решать дела" выглядит однозначно и имеет весьма нелицеприятное название - КОРРУПЦИЯ. То есть, принятие должностными лицами решений с позиции их финансовой выгоды. Однако не стоит подходить к этому явлению с обычной мерной линейкой. То, что в словаре именуется "коррупцией", для этих людей является повседневной нормой, способом "решать вопросы", естественным и привычным положением вещей, теми "понятиями", по которым живет Ф1. Это то, что Деннис как-то назвал "Пиранья-клубом", внутри которого свои законы, которые человеку со стороны могут показаться дикими и вопиюще абсурдными. Но невозможно отрицать - эта система штампует деньги быстрее, чем любой печатный станок Гознака...

В серезине 2000х годов перед чемпионатом встает угроза развала. Концерны, оккупировавшие Ф1 и вкладывающие в нее сотни миллионов долларов, начали подумывать, что диктат FIA и методы, которыми управляется чемпионат, не соответствуют их интересам. Регулярная смена правил, регламентов и та манера, в которой FIA продавливала свои решения, перестала устраивать производителей. Как ни много денег производила Формула1 денег, но покрыть все расходы автоконцернов она не могла. Перед Формулой встала угроза проведения альтернативного чемпионата. И вновь на помощь FIA пришел Экклстоун, который, проведя ряд сеператных переговоров, заручился поддержкой ключевой команды - Ферарри - и поставил концерны перед перспективой развала - и они были вынуждены признать, что не смогут организовать свой чемпионат лучше. Доходы Берни и репутация FIA были спасены.

Однако теперь встает логичный вопрос - как же могли рассориться эти два человека, достигшие столь многого вместе, чье сотрудничество позволило создать эффективнейшую систему, работающую на благо всех сторон? Как мне кажется, корни этого разлада следует искать в Шпионском Скандале, потрясшем Формулу-1 в 2007 году. Точнее, не в нем самом, а в том, как разошлись интересы Экклстоуна и Мосли в этой эпопее, длившейся почти полгода. Конечно же, дело не в уроне репутации чемпионата, о которой много говорилось. В конце концов, слишком грязного пиара не бывает, и скандал в конечном итоге, выграл на руку популярности Формулы-1. Дело в тех отношениях, которые Мосли питал к Рону Деннису.

Еще в 91 году Мосли строил свою президентскую кампанию на том, что Балестр-де потакает своему соотечественнику Просту, который не получил никакого порицания за столкновение с Сенной в решающей гонке 89го года. Мосли тогда говорил, что борется за справедливость. И в этом плане они с Деннисом были своего рода союзниками - ведь Айртон был пилотом и любимчиком Денниса. И Рон немало способствовал восхождению Мосли на Олимп.

Однако впоследствии отношения Рона и Макса изрядно попортились. Деннис несколько раз едва не срывал подписание Договора Согласия в 97 году и неоднократно открыто оппонировал Максу. В конце концов, Деннис стал личным врагом для Мосли, который крайне не любит, когда кто-то покушается на его авторитет. И Шпионский скандал, когда команда Денниса "засветилась" по полной программе, стал для мстительного Макса чем-то вроде шанса на реванш.

Вне всякого сомнения, за те фокусы со шпионажем, команда должна была понести суровое наказание, однако первое заседание Совета FIA не смогло найти 100% обличающие улики, а Рон искусно защищался, представив команду невинно оклеветанной, а Кофлена - единственной паршивой овцой. FIA была вынуждена снова применить свое любимое определение "виноваты, но ненаказуемы".

Однако на этом Макс не успокоился, и продолжил раскручивать дело, выявив целый ряд важных улик, которые и привели заинтересованные стороны, включая Берни, Макса, Рона и других, в Париж во второй раз - 13 сентября. Вот это уже выходило за рамки принятых в Пиранья-клубе правил игры, согласно которым такие вопросы следует решать в узком кругу, не вынося сор из избы. Иными словами, такое развитие событий бросало тень на весь бизнес Экклстоуна и ставило под угрозу его планы, в том числе - по выращиванию новой молодой звезды. Если тогда, в 94, Берни смог убедить Макса, что молодое дарование не должно пострадать, то теперь Мосли, одержимый жаждой мести, было уговорить гораздо сложнее. В итоге судьбу соотечественника Берни спасти удалось, благодаря обещанию, выданному Максом о том, что он не будет преследовать гонщиков, если они дадут показания против Рона - как мы видим, Мосли любой ценой хотел отправить Денниса в отставку.

Мы все помним, как посреди заседания 13 сентября из дверей штаб-квартиры FIA вышел некто и заявил, что Макларен дисвалифицирован, повергнув на несколько минут весь автоспортивный мир в шок. Скорее всего, именно таким было решение Мосли, который как и всегда, выступал на этом Совете и как судья, и как председатель. Однако такое решение категорически не устраивало Экклстоуна. Если для Мосли Деннис был личным врагом, то для Берни - одной из его ненаглядных несушек, исправно производящих золотые яйца. И позволить своему давнему другу зарезать такую ценную курицу, Берни никак не мог. Он употребил все свое влияние и силу уговоров, чтобы заставить Мосли и Совет FIA принять иное решение. Штраф, в итоге назначенный Максом, лучше чего бы то ни было говорит о том, как дорого далось Берни это решение. В итоге все остались более или менее довольны. Рон остался в чемпионате после беспрецедентного дела, Берни сохранил команду в чемпионате, а Макс получил кое-какое моральное удовлетворение.

Однако, как мне кажется, после этого случая Берни решил, что Мосли стал ему слишком дорого обходиться. Впервые их интересы сошлись в клинч - и это стоило Экклстоуну слишком больших финансовых потерь. Он понял, что Макс способен и в дальнейшем оказать ему, Берни, достойное сопротивление, а значит, его пора устранять. Тем более, что Берни давно не устраивали некоторые пункты т.н. "столетнего договора", по которому Берни получал все права на Ф1 до 2099 года. Тут-то как нельзя кстати и пришлись нетрадиционные увлечения Макса. Учитывая масштабность акции и вовлеченность британской разведки MI6, у меня нет сомнений, что единственный человек, способный провернуть такую акцию и остаться живым - это сам Берни. Ни у кого более не хватит связей, влияния и смелости осуществить наезд на столь крупную фигуру, как Макс. И Мосли это понял - в последние недели он попытался заявить, что акцию против него спланировал и осуществил Берни, однако возможностей доказать это у него, как я понимаю, нет.

И это значит, что 3го июня Мосли предстоит самый жестокий бой со времен войны c FISA, и если он хочет устоять, ему придется выложить все тузы, что у его есть в рукаве. Прямо скажем, шансов у него немного - ситуация напоминает процедуру смещения Балестра, которую сам Макс провел 17 лет назад. Но кто знает - возможно он припас несколько сюрпризов..... Не думаю, что он сдастся просто так - не та натура....

Очень интересный взгляд на данное противостояние, с которым я практически соглашусь. Еще добавлю от себя, что Мосли в последнее время вел кампанию об ограничении расходов команд Формулы 1, что далеко не всем нравилось. Как мне кажется, сам Берни был против такого, но до определенного времени все инциативи Мосли были безрезультатными. Однако, возможно, будущие его намериния могли радикально повлиять на ситуацию. Все же не забываем, что сейчас в Формуле заправляют автогиганты (хотя они всегда имели сильное влияние в Формуле) вместе с Берни, которым вполне возможно были не по душе некоторые инциативы Макса. Как мне кажется сдесь не только дело в Роне - это лишь только одна из причин, которая повлияла на решение Берни отправить Макса в отставку. Возможно этот скандал стал последней каплей терпения Берни, но расхождения в их взглядах могли проявиться значительно раньше. Еще не ясно какова роль будет в этом противостоянии Феррари. Лично я считаю, что Берни не меньше приложил руку к восхождению Феррари и Михаэля Шумахера, нежели Макс (по мнению многих тут). И далеко не факт, что итальянская команда поддержит Мосли. Ведь когда были разговоры об альтернативном чемпионате автогигантов Берни в первую очередь договаривался с Феррари, а уж потом со всема остальными. И ему пришлось отвешать Луке не мало денег, чтоб убедить его в "правельности" своей позиции. Берни знает, что Мосли попытается опереться на Феррари, потому, наверное, он попытается выбить из Мосли эту почву и самому предложить итальянцам более ваыгодное сотруднечество, нежели Макс. Но как мне кажется, Феррари в данном вопросе будет сохранять нейтралитет. Грядет великая битва, потому лучше держаться подальше от нее... Но Мосли, откровенно говоря, мало шансов, если конечно он не припас свой сюрприз...

[Schumofil]

Для комплекта - еще одну фотку

[Гость Кошка]

Но Мосли, откровенно говоря, мало шансов, если конечно он не припас свой сюрприз...

Ну, он совсем не производит впечатления - "мальчика для битья", держится очень уверенно и спокойно.

[Galev]

По сабжу.

Берни Экклстоун: "Макс должен чувствовать ответственность за институт, который возглавляет. Все, с кем я говорил в Формуле 1, считают, что он должен уйти, и мне жаль, что он до сих пор не принял такого решения.

Многие стараются избегать общения с Мосли, я говорил с ним об этом, и советовал добровольно оставить свой пост на Генеральной Ассамблее FIA в ноябре, потому что вынужденная отставка - это совсем не то, что нужно федерации. После сорока лет дружбы я не хотел бы видеть подобного финала для человека, который многое сделал для спорта.

После скандальной публикации, когда началась вся эта история, я почувствовал прессинг со стороны тех, кто вкладывает деньги в Формулу 1, со стороны спонсоров и автопроизводителей. Они считают, что босс любой крупной компании в подобной ситуации, подал бы в отставку в течении 24-х часов. Они не понимают, почему Макс до сих пор этого не сделал ".

[Schumofil]

Ну, он совсем не производит впечатления - "мальчика для битья", держится очень уверенно и спокойно.

Света, может, у тебя есть какая-нибудь дополнительная интересная информация по этому поводу?

[Гость Кошка]

Берни Экклстоун: "Макс должен чувствовать ответственность за институт, который возглавляет. Все, с кем я говорил в Формуле 1, считают, что он должен уйти, и мне жаль, что он до сих пор не принял такого решения.

Странное дело, или Берни говорил с очень малым количеством людей, или в Формуле до фига лицемеров: куча народа, втихаря, приходили к Мосли, выразить свое почтение.

И только Шуми (других не видела) открыто, крепко пожал ему руку.

[Galev]

И только Шуми (других не видела) открыто, крепко пожал ему руку.

Недопонял. В прямом смысле или в переносном?