andre , я все-таки выложу целиком. Это нужно разобрать на цитаты.
Автор: Александр Кабановский, ответственный редактор
Первый россиянин, принятый в Академию Ferrari, в большом интервью ###.### поделился своими планами на будущее и взглядами на современное состояние Формулы 1, где рассчитывает оказаться уже в ближайшее время.
Имя Роберта Шварцмана появилось в заголовках новостей прошлой осенью, когда молодого пилота из Санкт-Петербурга решила взять под опеку Скудерия. Совпадение или нет, но уже через пару месяцев после этого он смог завоевать свой первый титул, в драматичной концовке переиграв соперников по новозеландской серии TRS.
Сейчас 18-летний пилот из программы SMP Racing готовится к дебюту в европейской Ф3 с командой Prema, к соперничеству с другим юниором Скудерии Маркусом Армстронгом, который будет его напарником и наверняка попробует поквитаться за зимнее поражение в Новой Зеландии – но еще новобранец Академии Ferrari думает о том, как будет двигаться к Формуле 1, попасть в которую твердо решил в шесть лет. И отказываться от этой цели не готов. Роберт, что началось для вас раньше – интерес к Ф1 или собственный картинг?
Картинг. Причем пришел я туда достаточно неожиданно. Отлично помню этот момент, хотя мне было всего четыре года. Мы ездили с папой по городу, он завез меня на какую-то картинговую трассу, где был прокат, и дал мне попробовать. Но я был настолько мал, что даже не дотягивался до педалей и мог только рулить. Поэтому папе приходилось бежать впереди и тянуть карт за веревку, и так я катался по трассе.
Но уже тогда я влюбился в это дело, а потом начал тренироваться. Для меня даже построили специальный карт, и я ездил в Колпино тренировался на нем.
А в шесть лет папа спросил, хочу ли я заниматься этим серьезно, хочу ли попасть в Формулу 1. Я уже чувствовал и понимал, что это мое, что это то, чем я буду заниматься практически всю жизнь – потому ответил «да».
Надеюсь, что в будущем этот выбор принесет свои плоды и позволит мне зарабатывать. Ведь первые годы я только тратил папины денежки, а сейчас, спасибо Ferrari и SMP Racing, ситуация совсем другая. То есть ваша цель – деньги? Или все же победы?
Нет, победы. Просто я хочу в какой-то момент показать папе, что не просто так он старался. Конечно, это будет очень приятно, когда я стану приносить в семью какие-то средства – думаю, для него тоже. Но это еще в будущем, и это не самая главная цель. У вас были кумиры?
Когда я начинал – это был Михаэль Шумахер. Я всегда, еще с самого детства, любил Ferrari, считал, что это самая быстрая машина, и что они чемпионы. Потому всегда следил за успехами Шумахера.
По ходу моей карьеры пилоты в команде менялись, после Михаэля пришел Алонсо. К сожалению, ему не повезло с карьерой – когда [в 2008 году] был хороший момент перейти в Red Bull, он ошибся и выбрал другую команду [Renault]. А когда у Ferrari все вроде бы начало ехать – перешел в команду еще хуже. Но я считаю, что Алонсо очень сильный пилот. Удавалось встретиться с ними лично?
С Фернандо нет, а с Шумахером – да, причем довольно часто. Он приезжал к нам на картинг, а один раз, когда я просто был в Маранелло на экскурсии, он тоже был там. Надеюсь, и с Алонсо еще получится увидеться. Ваша нынешняя работа в Академии предусматривает регулярные встречи с пилотами Ф1?
Регулярные – нет. Пока что мы вообще не встречались с ними, я еще не особенно часто бываю в Маранелло. Но думаю, в какой-то момент мы увидимся. Я даже хотел поехать на недавние тесты Ф1 в Барселону, меня приглашали друзья Кими Райкконена, но как-то не получилось, я был занят в Маранелло, а потом в Москве.
Но я уверен, что на какой-то Гран При по ходу этого сезона я приеду как гость Ferrari – и смогу пообщаться и с Себастьяном, и с Кими. А что это за друзья Райкконена?
Это Мика Сало, спортивный директор SMP Формулы 4 и в каком-то смысле мой менеджер. Они очень хорошие друзья с Кими. Прямо сейчас у вас есть какая-то роль не в рамках Академии, а в рамках команды Ferrari?
Пока только Академия. Сейчас я не вижу, чтобы меня взяли, например, резервным пилотом Ferrari. У нас семь или восемь молодых гонщиков, поэтому я не знаю, кого они выберут. Но думаю, что если я покажу высокий результат в Формуле 3, это даст мне очень хороший шанс стать резервным или – в будущем – даже официальным пилотом. Это все пока мечтания, но надо к этому стремиться. Как вы сказали, в Академии семь или восемь пилотов, и это очень хорошие пилоты, так что конкуренция очень высока. Вы уверены в своих силах? Ведь биться с этими парнями будет непросто.
Я понимаю, что будет непросто – но у меня есть уверенность, что я могу победить их всех. Единственный, с кем, наверное, было бы реально сложно, потому что он очень хороший пилот, – это Шарль Леклер. Но он уже попал туда, куда хотел, так что с ним мне предстоит соперничать, только если я попаду в Формулу 1. Армстронг – враг?
В каком смысле? В спортивном.
В спортивном да. Мы с ним не то, что не дружим, мы на гонках практически не разговариваем. Он действительно соперник.
Зато мы хорошо общаемся за трассами – например, когда ездим в Маранелло. У нас хорошие отношения, можно даже сказать, что мы друзья. В этом году ваша борьба продолжится в Формуле 3. Это будет борьба за титул?
Не могу сказать, будет ли Маркус в числе тех, кто поборется за титул, но я нацелен именно на это и очень постараюсь. Кто видится здесь главным соперником?
Честно говоря, говорить об этом очень трудно. Я не думаю, что Маркус будет настолько же силен. Я победил его в Новой Зеландии, потому психологически, думаю, ему будет тяжелее, а мне проще – я все-таки взял титул, это дает позитивный настрой на чемпионат.
Кроме того, по ходу всех тестов, что мы провели, я практически каждый день был быстрее на две-три десятых. Так что по поводу Маркуса я уверен, что могу его одолеть.
Но еще у нас в команде есть Ральф Арон, и тут все очень тяжело. Для него это будет третий год. На тестах он себя не проявил, был медленнее. Но мне кажется, либо он был не в настроении, либо что-то было с машиной. Потому вполне может так получиться, что когда начнется сезон, Ральф поедет действительно здорово.
Также будет силен Мик Шумахер, он уже был быстр [в 2017-м]. Кроме того, я знаю, что он хорошо едет гонки. Китаец [Гуанью Жоу] может показывать хороший темп, но я никогда не ощущал в нем настоящего бойца.
Посмотрим, есть много хороших пилотов. С Carlin поедет [Саша] Фенестраз, с которым мы боролись в [Формуле] Renault. Он будет в хорошей машине Ландо Норриса и тоже очень силен. Будут Габсбург, Дарувала, очень много претендентов на титул. Наверное, это станет для меня одним из самых сложных чемпионатов. А почему вы не поехали в Макао?
Я бы с удовольствием поехал, проблема в том, что мест уже не было. Я просил, хотел, но все четыре места в команде были уже заняты. Но в этом году точно поеду. Прошлой зимой вы проводили тесты в GP3. Может, стоило выступать в 2018-м в этой серии, а не в Ф3?
Да, я как раз хотел попасть в GP3. Но поскольку пришел в программу Ferrari, мне сказали, что нужно поехать в Формуле 3. Ну, раз нужно – значит нужно. Тут у меня особого выбора и не было. Но ведь в Формуле 3 машина гораздо менее мощная?
Дело не в мощности. По аэродинамике в поворотах она мощнее Формулы 1, это не шутка. Конечно, если говорить о моторе, тот тут всего 280 сил, а в GP3 – 450. Но честно, я поездил на Формуле 3, и она нравится мне все больше и больше. Та скорость, на которой ты можешь заходить в поворот, такой у меня не было ни на одной машине. Она поражает.
На GP3 все по-другому. Там нужно очень деликатно работать с газом, поскольку мощности очень много, а в поворотах машина зацепляется не так хорошо, как Формула 3. Современную Формулу 1 часто критикуют, однако у нее по-прежнему миллионы поклонников. Для вас это сейчас первая и единственная цель – или есть понимание того, что в этом мире существуют и другие варианты, тем более с SMP Racing?
Честно говоря, мечта – она есть мечта. У меня есть цель, и это Формула 1. Да, есть другие серии, вроде IndyCar или WEC, но пока у меня все открыто, пока есть дорога, я буду стремиться только в Формулу 1. Даже если многие сейчас говорят, что она долгая, скучная, в гонках ничего не происходит, что Mercedes и Ferrari едут, а все остальные нет.
Можно вспомнить и систему Halo, которая выглядит спорно, доставляет большой дискомфорт пилотам, а многие люди вообще не понимают, для чего она. То есть понятно, что это все ради безопасности, но ведь гонки Формулы 1 – они не для того, чтобы все было безопасно. Это и поддерживало интерес.
А сейчас они сделали машину настолько безопасной, что все понимают – с ней ничего не произойдет. Как-то все стало менее интересно.
Но все равно хочется попасть в Ф1. Потому что когда ты добьешься этого, то сможешь сам себе сказать: я достиг своей мечты. Поставить галочку: сделано. Конечно, потом хочется и выиграть, но это уже следующий шаг. Но даже участие в Гран При можно назвать главным достижением в жизни. Удалось побывать зимой на презентации новой машины в Маранелло?
Нет. А каким-то образом пообщаться со своим коллегой по Ferrari Даниилом Квятом?
Тоже нет. Я пока не встретил его в Италии, хотя мои знакомые видели его там пару раз. Он иногда приезжает, и если попадет так, что мы будем одновременно, то я, конечно, пообщаюсь, ведь знаю его еще с картинга.
Если возвращаться в детство, в семь лет я переехал жить в Италию. Все самые главные [картинговые] гонки проводились там, и в какой-то момент папа сказал, что я должен начать жить там, поскольку летать туда-сюда стало практически нереально. Так я начал жить в Италии, ходить там в школу и постепенно учить итальянский язык.
Мы с Даниилом выступали в одно время, он был в юниорах, в классе KF3, а я только начал ездить в Mini. И мы общались.
Тут явно напрашивается сравнение: Квят тоже в детские годы уехал в Италию. У него тоже был принципиальный соперник в одной программе – Сайнс. Он тоже обогнал его в молодежной серии, в GP3. До этой точки ваши истории очень похожи. Что было с Даниилом дальше, мы все хорошо знаем. Вас его история чему-то научила?
Если нас сравнивать, я считаю, что психологически могу быть сильнее его. То есть в такой ситуации, которая произошла в Сочи [в 2016 году], и из-за которой, мы знаем, все началось, я бы не потерял уверенности в себе.
Не знаю, что там произошло в деталях, но мне кажется, что он просто растерялся и утратил уверенность. После этого все начало рушиться, и дальше уже было не собрать. Я сам это прекрасно понимаю – когда ты чемпион, ты считаешь себя чемпионом, ты выигрываешь гонки. А когда тебе говорят, что ты лузер, что не можешь побеждать и только проигрываешь, то ты уже начинаешь сам себя оценивать иначе.
Если честно, мне кажется, доктор Хельмут Марко психологически просто убил Даниила. Конечно, он сам ошибся, никто не спорит, но мне кажется, что Марко мог обойтись с ним и помягче. Все-таки, это его пилот. Хотя, конечно, это его дело.
Могу только добавить, что если сравнивать нас с Даниилом, то я не повторил бы таких ошибок. Я видел его промахи и прекрасно понимаю, что даже если какую-то ошибку можно допустить, то дальше надо просто понять ее и больше стараться никогда не повторять. Тут уж, как говорит мой папа, или ты учишься на ошибках других, или на своих. Но самое главное, в любом случае – научиться и понять. То есть вы уверены в собственной психологической устойчивости?
Да. В Академии вам ставят какую-то задачу на сезон?
Нет, такого нет. По крайней мере пока мне не ставили никаких задач по позициям. Но мне этого и не надо, я сам себе поставлю. И какая это задача?
Выиграть. Это цель, это важно. Но я не говорю, что если я не выиграю, то расстроюсь. Если не получится выиграть, то дальше надо разбираться, почему. Например, в Renault, я считаю, мне не дали выиграть чемпионат. Были такие моменты, когда меня дисквалифицировали просто ни за что.
Почему? Не знаю. Вроде, мы всегда были в хороших отношениях с Renault… Может, это как-то связано с Ferrari. Но психологически я готов был победить в Формуле Renault. Считаю, что у нас все было для этого, но не получилось.
В Новой Зеландии получилось, причем тогда, когда я этого не ожидал. Когда я ехал два последних круга [финальной гонки], то понимал, что на трассе четвертый, и по очкам ничего не получится. Но потом вся ситуация вдруг поменялась, карты легли иначе, у меня появился шанс, и я воспользовался им. Сразу среагировал, обогнал, выиграл – всё. Какие могут быть претензии?
Так что я считаю, для Формулы 3 у нас всё есть, всё возможно. Ландо [Норрис, чемпион 2017 года] показал, что даже новичок, если он работает хорошо и правильно, может в первый год выиграть в Ф3, хотя это и одна из самых сложных серий. А Стролл по делу стал чемпионом в 2016-м?
Честно говоря, я сомневаюсь в этом. Есть слухи, что у него был другой мотор. Никто их не подтверждает, а сам я не могу судить, потому что меня там не было. Я знаю, что Стролл – неплохой пилот. Но не могу сказать, что он чемпион, как Хэмилтон или Феттель. Возможно, он выиграл заслуженно, но мне сложно судить. Спрашивали об этом в команде?
Да, я спрашивал у главного босса [Рене Розина], хотя и не прямо – но он, конечно же, не скажет правду. Я только знаю, что он почему-то недоволен. Конечно, он очень уважает Стролла, но я ожидал, что он будет рассказывать о его выступлениях, называть легендой и офигенным пилотом. Но ничего такого не было. Почему – я не знаю. Вы упомянули Феттеля и Хэмилтона. А кто из этой пары очень разных гонщиков вам симпатичнее?
Оба хорошие пилоты, оба чемпионы, у каждого по четыре титула. Но… Феттель мне кажется достаточно скрытным. Я даже не знаю, как выглядит его жена, семья, дети. Он никогда не показывает их. А Хэмилтон, на мой взгляд, чересчур выпендривается.
У них есть плюсы и минусы, я не могу сказать, кого бы я выбрал. Но они очень разные. Тогда кто из нынешней Ф1 кажется больше всего похожим на вас по совокупности качеств?
Я бы сказал, что похож на Ферстаппена. Хотя, пожалуй, он чуть более агрессивный, чем я. А вообще я очень хорошо знаю Макса, у нас множество похожих качеств. Мы оба – те еще засранцы. Но мы стремимся победить. Для нас это единственная цель.
В каких-то моментах Макс был слишком агрессивен, я, может быть, не всегда такой. Но он очень нравится мне как гонщик, я слежу за ним и даже, можно сказать, пытаюсь научиться у него каким-то моментам. Ferrari – это магия. Но иногда это отрицательная магия, в том плане, что молодежи, даже из числа собственных воспитанников, пробиться у эту команду невероятно сложно. Для вас важно прийти в Ф1 именно с Ferrari? Или если другая команда сделает предложение, то вы готовы сменить алую униформу на какую-то другую?
У нас есть программа, разработанная Ferrari и SMP Racing. Я бы хотел ей следовать, потому что понимаю, что с условной Force India или Renault я, может быть, поезжу какое-то время, но добиться чего-то будет очень тяжело. Часто такое было, что пилоты провели в такой команде несколько лет – ну и хватит, всё. Особенно если ничего не показали.
Ferrari – это действительно легенда, и шансы победить с ней гораздо выше. А в Формуле 1 важно победить, чтобы тебя запомнили. Поэтому я бы подождал. Как говорит папа, никогда не надо торопиться. Лучше подождать и взять то, от чего ты будешь получать удовольствие и от чего не захочешь отказаться. И тут то же самое – лучше подождать и остаться с командой, с которой ты потом будешь десятки лет. Потому я хотел бы остаться с Ferrari.
